Волчий след

Волчий след

      Ольга Буйкова

      1. Волки     

      Волки появились в Осиновке в конце февраля. Сначала новость никто всерьёз не воспринял – волчью семью на территории станции видели женщины-операторы, а именно эта смена два года назад ночью пряталась от НЛО в тени резервуаров, пока тот ощупывал землю прожекторами.
      Хотя, если всё хорошенько вспомнить, нашлись ведь тогда и другие свидетели странного происшествия, и разговоров хватило надолго. Но постепенно сенсация поблёкла, притупилась и, в конце концов, превратилась просто в очередную байку. А той смене теперь не слишком верили, тем более, что здесь о волках никто никогда не слышал. В тайге можно было столкнуться с медведем, рысью, росомахой, лосем. Разная мелочь попадалась. Но не волки.
      Над женщинами опять посмеялись. Но через пару дней вернувшиеся из очередного обхода уже другие работницы, заикаясь, рассказали о наглой волчьей паре. Волчица, никого не боясь, неожиданно появилась на самом освещённом месте, под фонарём, силуэт самца едва угадывался в тени. Звери вели себя мирно, ни на кого не бросались и молча наблюдали за людьми. Но от этого почему-то было ещё страшнее.
      Пострадавших отпоили валерьянкой с валокордином, а может, чем покрепче, и попытались убедить, что по территории, как обычно, болтаются местные собаки, может, уже и свадьбы начались.
      А наутро к пересменке не вернулся с ночных гулянок рыжий кобелёк Чубайс, которого самая пугливая из операторш всегда брала с собой. Изодранную кровавую шкурку обнаружил дневной персонал. А потом ещё одну шкурку, и ещё...
      Пятачок у магазина, обычно пустынный зимой, вдруг снова превратился в центр общественной жизни. Отстоявших смену ждали, ожидания вознаграждались новыми, всё более мистическими историями.
      Особенно радовались дети. Среди цепочек собачьих следов они искали волчьи – кто-то сказал, что волки ходят «след в след». Как это должно выглядеть, никто толком объяснить не мог, но звучало красиво. Очень скоро «зверобоям» был объявлен комендантский час, многих просто перестали выпускать на улицу.
      Начались проблемы на производстве, и первыми служебные неприятности заработали связисты. Ранним воскресным утром понадобилось срочно бежать на необслуживаемую станцию, построенную в лесу, в километре от основной. «Персонал», состоящий из одной перепуганной девчонки, категорически отказался покидать аппаратную. Пришедшая сменщица уговорила саботажницу идти вдвоём, вооружившись чем-нибудь потяжелее. До релейки, размахивая шваброй и косясь на следы (нет ли среди них «след в след»), девушки уже почти дошли, когда какой-то лесной звук вышиб из них остатки патриотизма. Швабру потом долго, матерясь, искал шеф, а за длительную остановку связи весь цех заработал выговоры.
      Этот случай стал последней каплей и вызвал горячую волну солидарности у сменного состава других служб.  Женщины атаковали жалобами начальство, отказывались делать обходы, грозили забастовкой, требовали охрану и усиления ночных смен мужским контингентом.

      Навести порядок собственными силами, похоже, было нереально, ни одного поселкового охотника на месте не нашлось. Кто-то работал на трассе, и смену вахты ждать ещё недели две, а кто-то неожиданно нырнул в разрешённый вдруг в стране бизнес и большую часть времени пропадал в городе. Начальство вяло обещало разобраться и вызвать из района специальные службы.
      Назревал бунт. Жизнь в Осиновке сияла новыми красками.

      Вадиму было не до волков. Месяца два, наверное, или даже больше он сох по Светке.
      Светка считалась самой классной девчонкой в школе, и она об этом знала. А его несчастная голова была теперь постоянно забита страданиями и наполеоновскими планами по переходу от тупого «Как дела?» к чему-то более впечатляющему. Планы отметались, казались один глупее другого, Вадим злился на себя, но сделать хоть какой-нибудь шаг не решался. Разве что в горячих снах.
      А что волки? Он всё равно в них не верил. Кому, как не сыну охотника, знать, что волки здесь не водятся. 
      Вадим насторожился. С кухни тянуло назревающим скандалом – мать что-то выговаривала по телефону отцу, зло и раздражённо.
      Всё понятно, отец опять не приедет. В Нефтереченске его держал внезапно свалившийся откуда-то бизнес, родитель всё реже бывал дома, а своё неучастие в воспитании сына пытался компенсировать дорогими подарками. Вадим не особо переживал, ни у кого в Осиновке не было, например, такого чуда техники – видеомагнитофона, а у него уже был. Хотя нет, ещё один видик приобрёл на субсидию «для развития частного предпринимательства» дядька Степанов. Теперь по вечерам в клубе крутили фильмы «для взрослых», но несовершеннолетних, даже тех, кому давно исполнилось 16, туда не пускали. Приходилось довольствоваться боевиками, других фильмов отец не привозил.
      Вадим нервничал. Вот-вот должны прийти пацаны на очередной домашний видеосеанс, а мать телефонный разговор никак не закругляла. Не хватало только, чтобы друзья догадались, что у него в семье давно не всё в порядке. Открывая ребятам дверь и прислушиваясь, облегчённо вздохнул – сегодня родительские разборки касались, кажется, не мифической любовницы, а не менее мифических волков, мать боялась идти в ночную смену. Ну и ладно, о волках сейчас болтает весь посёлок. 
      – Смотри, что достал! С тебя пузырь, – Юрка торжественно вытащил из-за пазухи кассету.
      – Эту, что ли, ставить? – Вадим с сомнением рассматривал замерших на обложке в жеманных позах фильдеперсовых дам и гусаров.
      – Чака Норриса давай, а эту пока убери подальше, у тебя мать дома. Сейчас расскажу.
      Пока Юрка с Андреем, разбрасывая по углам куртки и шарфы, устраивались на продавленном диване, Вадим привычно подключал видик и решал, сделать ли Норриса погромче или достаточно поплотнее закрыть дверь в комнату. Что-то скандал у родителей сегодня особенно жаркий.
      – Да ты не слушаешь, что ли? – Юрка коротко свистнул, привлекая внимание. – Я не понял, тебе Светка нужна? Объясняю для рассеянных. Мать сегодня уйдёт в ночную, так? Позовёшь Светку в гости, скажешь, что достал офигенно красивую мелодраму. Видишь, обложка какая, Степанов, наверное, для конспирации подменил. Знаешь, сколько в залог взял? Вряд ли твоя Светка откажется, зуб даю, она ни одного видеофильма ещё не видела. Шампанского бы добыть, но тут я – пас, мне Мафиозка после новогоднего скандала ни за что не продаст. Ну, ничего, притащишь конфет, сядете смотреть, Светка сначала не врубится, а потом поздно будет. Говорят, фильм прошибает не по-детски. Вот тогда и поцелуешь, а там – по обстоятельствам, главное, не трусь.
      Друзья о Светке, конечно, знали и всячески проявляли своё участие и сочувствие, особенно Юрка. В их компании он считался самым предприимчивым и самым опытным, хотя в последнем Вадим иногда всё-таки сомневался.
      – Как-то это не очень... А если по морде даст? – вмешался Андрей, хотя обычно с Юркой он спорить не любил. – Я читал, что женщины голову теряют от стихов.
      – Что ты читал, биографию Пушкина? «Я помню чудное мгновенье»! Ты, Андрюха, вечно фигню какую-то читаешь. Забудь, сейчас время другое. Светку стихами не проймёшь, они её в школе достали. Не слушай его, Вадька, точно тебе говорю, бабы любят решительных и нахальных. Хорошо бы ещё что-нибудь типа подвига совершить, но с этим в последнее время совсем туго, так что действуй по моей схеме.
      – Сам, что ли, схему испытывал? – Андрей не сдавался. – Не озвучишь список побед?
      Вадим попробовал представить планируемое свидание, потерявшую голову то ли от фильма, то ли от стихов Светку, себя, решительного и нахального... Картинка не складывалась. Мешал, наверное, материн голос.
      – Вот женщины, верят в разную чушь! Какие волки? – Юрка всё-таки заметил, из-за чего дёргается друг, и ловко ушёл от темы своих любовных побед. – Откуда бы им взяться? Зуб даю, обычные собаки, ну, может, одичавшие какие-нибудь.
      – А я бы не торопился так утверждать, – Андрей сегодня был настроен непривычно воинственно. – Действительно, волки в тайге не живут, им нужны открытые пространства – степь, например, или тундра. И снег у нас слишком глубокий. Но я читал, что иногда они по вырубкам проходят, появляются на обжитых территориях.
      – И где у нас обжитые территории? И вырубки? Ты с воздуха наш район когда-нибудь видел?
      – Да, с вырубками и обжитыми территориями здесь не очень. Зато в этом году снега совсем мало, вот они, возможно, через тайгу на север и мигрируют. В это время волки как раз семьи создают и уходят от стаи подальше. Я читал...
      – Где это ты всё читал? Ботаник!
      – Почему – ботаник? Тогда уж зоолог хотя бы, что ли, – Андрюха обиделся. – В «Науке и жизни» читал, были такие случаи, проходили волки по тайге в малоснежные зимы.
      Вадиму вдруг стало не по себе. А если Андрей прав? И мать не зря боится?
      – И что же они в свою тундру не уходят? Не очень-то похоже, что у этих тварей медовый месяц, шастают по станции, даже не в посёлке, смысл-то в чём? – Юрка не мог допустить, чтобы кто-то его переспорил.
      – Не знаю. Думаю, что жрать хотят. Ты Джека Лондона почитай, у него про волков здорово написано. Была там такая история, про волчицу. Она вот так же выходила одна и собак приманивала, а остальные волки пряталась неподалёку. Кобели от волчицы совсем дурели, голову теряли, заодно и осторожность, шли за ней и попадали прямо в зубы голодной стае. Может, и эта волчица действует так же? Волки – животные умные. Это, Юрка, не твоя примитивная схема, тут хитрость нужна. В посёлке опасно, а вдруг здесь сплошные охотники живут? А на станции по ночам людей почти нет, женщины не в счёт, уж тётку от мужика с ружьём волки отличить смогут легко. Зато наши собаки там любят побегать. Кто-то же Чубайса съел. 
      – Складно...
      А ведь, и правда, складная версия. Не зря Андрюха читает запоями всё подряд. Юрке, да и ему, Вадиму, такое простое объяснение последних осиновских событий в голову не приходило.