Волчьими тропами

Глава 10. Фенрир Сивый и разбор полетов

На заснеженной крыше два человека,
Сидящие рядом, уснуть не могли.
Снег засыпал им легкие — они еле дышат,
Но всё ещё верят в силы Земли.

Два человека, оставшихся вместе,
На скользкой дороге в последнем пути
Боятся сознаться заснеженной крыше,
Что шагнуть просто вниз — это значит уйти.

Два человека, лежащие в морге,
Шагнули и скрылись в пепельной мгле.
На заснеженной крыше следы их остались,
Но пороша, увы, заметет, как во сне…

(Чудинка)

2003 год. Окрестности Хогвартса. Хогсмид

Корнелиус Фадж вдыхает полной грудью, едва его карета останавливается возле небольшого красивого бара, расположенного в одном из оживленнейших посёлков эльфов во время учебного года – в «Трёх метлах» очень уютно. Во всяком случае, когда Фаджу нужно отдохнуть от свалившейся на него кропотливой и требующей предельной твёрдости работы, Розмета Голдстрейн всегда готова прийти на выручку.

Фадж теперь редко бывает у неё, и мужчине становится стыдно – когда-то они были довольно близки. Но чем больше времени проходит – тем больше, как правило, разногласий и недомолвок. И несмотря на то, что Розмета является крестной его сыну, Фадж ловит себя на мысли, что доверять ей всё и вся опасно, хотя бы потому, что она до сих пор общается с Альбертом Ранкорном. Без Амбридж Корнелиус не находит себе места – он знает, что с ней было плохо, но вот без неё – во сто крат хуже. Как ни прискорбно признавать, но мужчина всё чаще приходит к выводу, что без Долорес у него нет никакой уверенности в завтрашнем дне.

- Корнелиус? – Розмета – обычно улыбчивая и радушная – выглядывает из-за дверей, запертых на три замка, и сверлит министра недовольным взглядом. – Что ты здесь делаешь?

- Хороший вопрос, – усмехается мужчина, снимая свой черный котелок и прося разрешения войти. – Что с тобой? Сама на себя не похожа, Роз.

- Со мной-то что? – женщина разводит руками. – Всё в порядке.

Фадж недоверчиво косится на неё.

- А вот что с тобой я до сих пор не могу понять: то ли ты устал, то ли просто прикидываешься!

- Так и будем в проходе стоять? – осведомляется, нахмурившись, Фадж.

Розмета ходит из угла в угол – в баре нет посетителей. Все окна закрыты ставнями. Света по минимуму. Фадж недоуменно оглядывает помещение: он так давно не был здесь, что, кажется, будто и обстановка поменялась. Наконец, когда Розмета соображает усадить гостя в кресло на втором этаже, в гостевой, Корнелиус сбрасывает с себя маску непроницаемости. Он спрашивает, что же такого могло случиться, на что получает ответ не самый ласковый. Розмета злится из-за того, что он не проявляет должного участия к её заведению, занятый только Министерством и его нуждами. Но Фадж уже после нескольких минут её непрерывных обвинений замечает, что всё это – напускное. И на самом-то деле Голдстрейн старательно «уводит» его от куда более важной темы.

- Ты чего закрылась от света белого?

- Так безопаснее.

- Ты напугана? – удивляется Фадж. – Роз, я тебя не первый день знаю – если уж ты начала бояться вампиров, то…

- Не нужно шуток сейчас, Корнелиус!

Мужчина становится серьезным.

- Не забыл, что здесь повсюду леса? Шаг влево – шаг вправо – и ты уже в чащобе? Почему ты не приедешь с бригадой и не вырубишь всё здесь?!

- Роз, дорогая, – мнётся Фадж. – Лес за несколько миль. Не выдумывай. И к тому же, Департаменту по охране редких видов и территорий явно не понравится, если мы будем вырубать леса просто для того, чтобы…

- Чтобы не привлекать охотников и оборотней, – Розмета подаётся вперед и заглядывает в глаза Фаджу. – Все печатные издания сейчас пестрят новостями о расплодившихся тварях, которым уже мало дичи в лесах. Теперь их добыча – исключительно люди.

- Не знаю, с чего ты всё это взяла, но не будем драматизировать, ладно? – нервно усмехается Фадж. – По заявлениям работников из Центра исследований они всех оборотней и прочих опасных существ держат в специальных клетках, со специальными маячками…

- Чем они там занимаются? Ты знаешь?!

- Ты совсем не выходишь отсюда? – Корнелиус видит стопку старых газет на столике. – Может, ты и права. Сумасшествие какое-то, ей-богу. Не там, так тут – беспределы.

- Это правда? – глухим голосом интересуется Розмета, указывая на скандальную статью в «Пророке» о том, что «эксперименты до добра не доводят, и даже ради благой будущей цели нельзя подвергать риску настоящее, в котором живут сотни тысяч волшебников и даже магглов». – Он и правда сбежал?

- Да, сбежал, – кивает удручённый Фадж. – Чёрт их разберёт, исследователей этих. Обещали, что всё пройдёт гладко, но…

- Корнелиус, – сглатывает Розмета. – Если уж МЦИОС не может сдерживать их, то что нам пытаться?

Фадж снова бросает взгляд на длинный заголовок: «Сбежала особо опасная особь! Ликан, выращенный в неволе, по ужасному стечению обстоятельств вырвался из стальных цепей, и теперь только от времени зависит его пробуждающаяся сила! Будьте бдительны – не выходите из дома в тёмное время суток и особенно – в полнолуние!» Внизу красуется колдография, изображающая превращение человека в оборотня.

- Все отделы уже на ногах – ликана загонят обратно в клетку. Вот увидишь.

- А если не загонят?!

Фаджу становится не по себе – Розмета и правда сильно напугана.

- Что это за ликан? Какая разница между ним и другими оборотнями? Почему именно ему удалось вырваться? И куда он теперь? – сыплет вопросами Розмета. – Я по твоему лицу вижу, что ты что-то знаешь! Только не хочешь говорить!

- Я тебе не магозоолог, – выдаёт покрасневший Фадж. – Я знаю ровно столько, сколько полагается знать такому недорослю в определенных областях науки. Прости – не могу помочь с поиском ответов.