Волдорфы. Королевская мистерия

Глава 1

Леди Кассия была из знатного рода Сентов, которые несколько веков владели Пальмовыми землями, простирающимися по всему длинному морскому побережью, и славились своим богатством. Когда Кассии было ещё двенадцать, её пророчили в жены южному принцу Эккеру Волдорфу, младшему сыну короля Генвика Великого, поэтому она с юных лет мечтала о пышной свадьбе в красивом платье и роли принцессы — а в будущем и королевы.

Генвик Великий был известным завоевателем. Вместе со своими старшими сыновьями он прошёл через много вoйн, чтобы стать королём Красных островов. Он был уже стар и болен, когда его старшие сыновья пoгибли в походах на соседние острова за Сизым морем, и последней его волей к своему младшему сыну — был союз его и Кассии Сент.

— Ты мой единственный наследник, Эккер, — говорил он ему. — Как только престол станет твоим, ты должен жениться, а с леди Сент ты сделаешь счастливым не только себя, но и всё королевство. Поклянись, что исполнишь мою волю.

— Клянусь, — отвечал Эккер, не отрывая мокрых глаз от изнемождённого болезнью лица отца.

Родство домов Волдорфов и Сентов — был вопрос во многом политический: войско, контроль, поддержка Пальмовых земель. Но только не для леди Кассии — она была влюблена в Эккера и искренне мечтала стать женой будущего короля, чтобы родить ему много принцев и принцесс. На похоронах Генвика Великого она еле скрывала улыбку на своём лице, ожидая, как Эккер подойдёт к ней, поцелует руку и пригласит на прогулку по райским столичным садам, чтобы потом оставить её здесь навсегда.

Но вместо этого Кассия увидела, как Эккер смотрит на Марджу — младшую дочь королевского вассала рода Ленгдонов, и её счастливые фантазии заволокло густой и тёмной пеленой.

Эккер не скрывал своей улыбки каждый раз, когда видел Марджу. Его глаза искрились, горели пламенем, а когда она делала ему приветственный реверанс, он наблюдал за этим с таким чувством, будто наслаждался каждым её движением, каждым взмахом руки и трепетаньем её платья. Ей было не больше восемнадцати, а она была уже такой высокой, статной, фигуристой, похожей на взрослую женщину с рыжими, как огонь, волосами и благородными чертами лица — и мимо неё не мог пройти ни один мужчина. Кассию же в детстве называли воронёнком из-за её чёрных, вечно растрёпанных волос и длинного носа. Она знала, что не так красива, как Марджа, но ведь будущий король обещан ей.

Только ей.

Кассия уже знала, каким будет её первое распоряжение в качестве королевы: она отправит Марджу подальше из столицы.

На свадьбе с Эккером она была самой счастливой невестой в безупречно расшитом красном платье с золотистыми пуговицами, которые идеально подходили к её королевской диадеме. Она сидела во главе стола и держала Эккера за руку, увлекая его разговорами, чтобы он даже не думал смотреть в сторону семейства Ленгдон, а тем более на Марджу. Во время их первой брачной ночи она постаралась показать себя самой искусной любовницей, наутро — самой доброй и заботливой женой.

И когда после свадьбы прошло достаточно времени, она написала письмо лорду Форресу из Водных долин с просьбой рассмотреть младшую из дочерей Ленгдонов как свою потенциальную невесту.

Король Эккер узнал об этом спустя пару недель:

— Почему ты так ратуешь за этот союз, дорогая?

— Лорд Форрес — добрый друг моего отца, любовь моя, — отвечала Кассия, старательно взмахивая пером над пергаментом. — Он давно овдовел, а леди Ленгдон…

— Форресу почти пятьдесят, — недовольно заявил Эккер, и всё внутри Кассии задрожало. — А Марджа — ещё дитя.

— Дитя? Ей восемнадцать. Многие знатные леди к восемнадцати годам уже носят второго ребёнка под сердцем…

Но король был непреклонен:

— У неё в столице останется старая мать. Неужели ты заберёшь у немощной женщины единственную дочь, Кассия?

— Но…

— Никаких но, — тут же перебил её Эккер и потянулся рукой к пергаменту, чтобы скомкать его. — Леди Марджа останется в своём доме и выйдет замуж тогда, когда придёт её время, а не по воле короны.

Смятое письмо полетело в урну.

Следующие недели Кассия не могла найти себе места. Она не чувствовала — она совершенно точно знала, что между советами, слушаниями и судами её король отлучается для того, чтобы встретиться с Марджей. Свидетельств этому было много: фрейлины то и дело замечали его на прогулке в райских садах с таинственной незнакомкой в капюшоне. А на рукавах его королевских парчовых нарядов нередко оставались улики: то огненно-рыжий волос, то изумрудные блёстки с женского платья.

Короли в их местах хоть и были обязаны оставаться верными своим жёнам, но никто им не смел перечить, если они нарушали небесный закон, и перед ответом не ставил. Всё, что оставалось Кассии — это избавиться от конкурентки или покорно смириться, но второй вариант она даже не рассматривала.

— Королеве не под стать этим заниматься, — строго сказала ей старшая сестра Эрия, когда Кассия приехала погостить в Пальмовые земли и рассказала о своих беспокойствах. — Ты не должна ничего делать…

— Но Эрия…

—…от своего имени, — тут же добавила та. — Так ты потеряешь расположение короны.

— А что же мне остаётся? — взмолилась Кассия. — Никто не запретит Эккеру спать с ней. Он так и будет изменять мне…

— Используй других. Заплати виночерпию, — Эрия встала с кресла, отправилась к своему будуарному столику и достала из ящика маленькую стеклянную баночку с прозрачной жидкостью. — И отдай ему яд морского змея.

При виде склянки у Кассии расширились глаза от ужаса. Неужели сестра и вправду предлагает ей oтравить соперницу?

— Эрия… я не могу… — испуганно прошептала она.

— Можешь, моя дорогая, — ответила сестра и поставила склянку прямо перед ней. — Можешь, если не хочешь видеть в столице бастардов Эккера.

Кассия вернулась из Пальмовых земель спустя неделю. Она долго не решалась даже взглянуть на тот гостинец, которые дала ей сестра, потому что знала: у неё просто не хватит духу пойти на такое ужасное преступление. Однако каждый раз, когда король Эккер заходил к ним в спальню и она чуяла отдалённые нотки чужих лавандовых духов, исходящие от его груди, её дыхание сводило от обиды и ярости. Кассия еле сдерживала себя, чтобы не раскричаться прямо в покоях, не обвинить своего мужа в супружеской измене.