Волшебная косынка

Часть39

Ни свет, ни заря нас разбудил громкий стук в дверь комнаты бабы Вали.

«Неужели за мной уже приехал Василий?» - подумала я.

Марьяша тоже проснулась, но голоса не подала.

- Кто там? – послышался голос бабы Вали.

В ответ послышались женские голоса.

- Это больные, - сказала я Марьяше, -  спи спокойно.

- Не указывай мне, - огрызнулась она.

- Хорошо, - пообещала я, но лежать больше не могла, поэтому надела своё платье, которое я называла про себя простеньким, и пошла умываться.

Во дворе толпились посетители. Баба Валя строго покрикивала на них, а сама зажигала керосинку у себя в коридоре.

- Сейчас заварю кровохлебку, - приговаривала она, – кровотечение из желудка – это вам не кровь из носа. Ту можно быстро остановить, если ватку самогоном смочить и на переносицу положить, а если кровит желудок или кишечник, или по-женски что-нибудь, поможет только корень кровохлебки, да и то не сразу. Вот сейчас проварю его четверть часа, и дам болящей его пить потихоньку, по ложечке. Тогда , даст Бог, к ночи, а то и завтра кровить перестанет. Потом принесете около литра кагора, фунт алоэ и пару фунтов мёда, и я вам приготовлю состав, тогда вылечится ваш желудок окончательно. Не беспокойтесь даже, миленькие мои, не беспокойтесь. Баба Валя все сделает в лучшем виде, и вы никогда недобрым словом бабу Валю не помянете.

- Ты, девонька, раз поднялась, то поставь самовар и поджарь оладьев к завтраку. Простокваша в погребе, мука, постное масло и сода  - в шкафчике. Варенье и сметану там же ищи.

- Да я, баба Валя, никогда в жизни не разожгу сама самовар. Давайте, я воды налью, а вы подожгите щепки в нём, - предложила я.

- Ну, ладно, - согласилась баба Валя. – Приедешь с работы, потренируешься самовар разжигать, да лучину стругать. Пригодится в жизни.

«Не дай, Бог, чтобы пригодилось!» - подумала я.

Пока я готовила завтрак, приехал Василий с Танькой.

- Даша! У нас теперь своя лошадь, её Азиаткой зовут! Я такая счастливая!

- Не насовсем она у вас с Василием, её на время дал хозяин. Не привыкай очень уж. Садись за стол оладьи со сметаной есть и брата позови.

- Как там Марьяша? – спросил  меня Василий.

- Злится на меня, - ответила я.

- Не обращай внимания, не обижайся на неё, ей просто трудно.

- Да я не обижаюсь вовсе.

- Вот письмо для неё, передашь?

-Передам, конечно.

- Вкусные у тебя оладьи.

- А для меня они несладкие, сахара в них нет, а я к таким привыкла.

- Ух, ты! Да у тебя родители, должно быть, богачи?!

- Богачи, богачи! – подтвердила подошедшая к столу баба Валя. – Они целый год не могли сахара купить, потому что купцы не привозили, так и через тридцать лет  её семья об этом вспоминает.

- Мы помним, потому что в тот год  родилась моя тетя, и бабушка не могла сварить кашу, чтобы отнять её от груди. И не в купцах дело, а в тогдашнем руководителе Ставрополья. Бабушке пришлось за сахаром ехать в Москву. А потом он стал руководить всей огромной страной и мама со своим маленьким братом и бабушкой начали возить продукты своим московским родственникам, чтобы спасти их от голода. Что хорошо было сделано при том строе, про который я вам вчера рассказывала, так это дешевый проезд по всей нашей стране. Люди, даже со своими маленькими доходами, могли себе позволить за крохотные деньги съездить на Дальний Восток, в Среднюю Азию, в Москву и Петербург,  в Белоруссию и на Украину. Это было очень хорошо.

- Так на перекладных, что ли, так далеко ездить?

- Нет, лошадей уже не будет. На поездах или на автобусах. Бабушка рассказывала, что однажды они с дедушкой ехали в автобусе далеко через  пустыню из  Узбекистана в Таджикистан, так билет стоил рубль сорок, а зарплата у людей была от семидесяти до ста рублей. С ними ехали разные люди, в том числе, и бедняки в грязных национальных халатах, потому что могли себе это реально позволить.  Мало того, там ярмарки проводились в городах Узбекистана и Таджикистана в разные дни недели. Так вот, чтобы что-нибудь купить подешевле, выбрать товар себе по душе, люди там ездили из города в город на разные ярмарки.

- Ну, такое и у нас сейчас бывает, - прокомментировала баба Валя.

- Интересно, о чём вы говорите, да еще с таким запалом?- спросил Василий.

- Доедай, я тебе на работе расскажу. Сейчас письмо отнесу, переоденусь и поедем.

Когда я взяла в руки письмо Василия, меня буквально обожгло любопытство. Оно не было не только запечатано, оно даже без конверта было, его бы прочесть где-нибудь в коридорчике бабы Вали, но… совесть не позволила. В итоге я благополучно донесла письмо до нашей с Марьяной комнаты, где моя соседка уже сидела на кровати, и отдала ей письмо в руки со словами:

- Это письмо от Василия, читай.

Она взяла в руки сложенный лист, развернула его и, вопреки моему мысленному протесту, начала его читать. Я сделала равнодушный до полного безразличия вид, и. отвернувшись от Марьяши, стала переодеваться в многострадальное вчерашнее голубое платье, стараясь не брать в голову, что оно выглядит не очень презентабельно.

- Так что он пишет? – спросила я, постаравшись сделать свой голос предельно равнодушным, чтобы Марьяна не догадалась  о сжигающем меня любопытстве.

- Пересказывать не хочу и не буду, - ответила она. – Но, если хочешь, прочти сама.

- Ты позволишь?! – удивилась я. И переспросила:

- Ты разрешаешь мне прочесть твое письмо?

- Это не моё письмо, - твердо сказала она. – Это письмо Василия и в нем ничего секретного нет. Прочесть я его смогла, но понять вполне, что он там написал, не сумела. Поэтому почитай вслух, если не спешишь.

-Не знаю, куда делось утро. Мы так рано встали, еще солнце не встало, а я успела только оладьи пожарить и оно кончилось. Ты хочешь оладьи?