Волшебный вкус любви

8. В тылу врага

Приглашение к ужину произвело впечатление. Я не сдвинулась с места, потому что все это выглядело странно. Ужин – не дегустация нового блюда. Ужин вдвоем – это что-то интимное, даже романтическое… Богосавеца потянуло на романтику? Это после того, как сегодня он уволил су-шефа – свою правую руку, и прекрасного повара? И чуть не уволил меня?..

- Спасибо, - сказала я сдержанно, - но не хочу вам мешать.

- Ты и не помешаешь, - заверил он меня. – Я приготовил все именно для тебя. Рыба на пару, паровые булочки, молочный коктейль – все очень свежее и гораздо полезнее бутербродов с семгой.

Он и в самом деле сервировал стол для одного.

Готовил специально для меня?! Но зачем?

Я невольно посмотрела на рыбу и покачала головой:

- Вы смеетесь надо мной, что ли? Палтус в вашем ресторане стоит пять тысяч за кусочек размером в половину ладони. Мне зарплаты не хватит.

- Я угощаю, - спокойно сказал шеф и улыбнулся.

Ох уж эта улыбка!

Мне захотелось спрятать лицо в ладони и немного посмеяться, как молоденькой дурочке, на которую посмотрел любимый артист. Сразу столько глупых мыслей появилось в голове, что лучше было бы броситься в бегство. Спасаться, как Красной Шапочке от хитрого серого волка.

Но Богосавец умел убеждать, и уже через минуту я сидела за столом, пробуя мягкий, пористый паровой хлеб и рыбу.

- Немного недосолено, - сказала я. – Передайте соль, пожалуйста.

- Ни в коем случае! – сказал Богосавец тоном строгого учителя. – Никакой соли, Даша. С этого дня прекрати есть соленое и острое. У тебя разгрузочная неделя. Только паровые блюда, зеленый чай, вода с лимоном, минимум пряностей, яблоки с нейтральным вкусом. Я сам буду тебе готовить.

Если бы сейчас принц Уэльский сделал мне предложение руки, сердца и титула, я удивилась бы меньше.

- Что, простите? – пробормотала я, едва не уронив вилку. – Готовить для меня?..

Богосавец стоял по ту сторону стола и вдруг наклонился, поставив локти на столешницу. Теперь лицо шефа было на одном уровне с моим лицом. Я ощутила легкое головокружение, глядя в светлые серые глаза, все-таки уронила вилку и едва заметила это.

- Но… зачем?..

- Затем, - сказал Богосавец, глядя на меня почти ласково, - что кошачий язычок надо беречь.

- Кошачий язычок? – переспросила я недоуменно.

- Именно, - шеф говорил доверительно, и придвинул ко мне блюдце с булочками, что придало нашему разговору еще больше интимности. – У тебя прекрасный и чувствительный язычок, Иванова Даша. Очень хорошая мелочь в профессии повара, знаешь ли. И мы постараемся улучшить навык этого язычка по максимуму. Отнесись к этому, как к эксперименту. А теперь ешь, пока не остыло.

Я послушно съела нежнейшую рыбу и паровые булочки, которые были еще нежнее. Всё очень приятной, оптимальной для языка температуры – не горячее, но и не холодное. С каждым укусом казалось, что я ем не хлеб, а снежное облако. Последним я попробовала коктейль – молоко, немного горького шоколада, так просто и гениально. Все блюда были изысканными, приготовленными без единой погрешности, что искупало недостаток специй.

Но зачем? К чему?..

Все это приготовлено из первоклассных, элитных продуктов. Это даже не дорогая рыба из супермаркета, это «самолетный товар». Я уже знала, как стараются шефы, чтобы наладить бесперебойные поставки самых лучших продуктов. Самолет – быстро, надежно. Но надо знать явки и пароли, чтобы купить сочинскую барабульку, истрийские трюфели, калужское сливочное масло и гусиную печень из Будапешта, которая ничуть не хуже знаменитой французской.

Я уничтожила все до последнего кусочка и с наслаждением допила коктейль. Богосавец взял тарелки и бокал и поставил в посудомоечную машину.   

- О чем таком серьезном задумалась? – спросил он, оглядываясь через плечо. – У тебя вот здесь, - он коснулся пальцем между своих бровей, - морщинка.

- Вспоминаю сказку, где Баба Яга откармливает братца Иванушку, чтобы потом сесть, - ответила я.

Богосавец отвернулся, пряча улыбку.

- Никто тебя не съест, - сказал он. – Это для того, чтобы повысить чувствительность вкусовых рецепторов.

Мои страхи и подозрения тут же испарились.

- Новое блюдо?! – воскликнула я с восторгом. – Я буду дегустировать ваше новое блюдо?

- Новое блюдо, - ответил Богосавец, помедлив.

- Только мне кажется, вы слишком сурово поступили с Миланом и Еленой, - сказала я. - Милан был очень рад, что мы произвели впечатление на критиков…

- Не терплю вранья, - Богосавец со стуком захлопнул посудомоечную машину. – Эти двое завели интрижку на работе и еще меня обманывали.

- Вряд ли можно назвать беременность интрижкой, - ответила я серьезно.

- Какая жалость, - сказал вдруг Богосавец.

- Жалость?..

- Жалость, что не ты – шеф-повар «Белой рубашки».

Намек был понят, и я виновато опустила голову.