Вопрос

Вопрос

А потом всё пропало, завертелось, растворилось.

Надя устало закрыла дверь . День выдался странным и напряжённым. Хотелось поскорее отдохнуть, принять тёплую ванну и выпить немного вина. Просто расслабиться и отдать сознание во власть тёплого сна. Ни читать, ни смотреть фильм не хотелось, потому что усталость крепко связала тело.

После шикарных водных процедур девушка приготовила себе ужин, налила бокал красного и только приготовилась продлить дозу удовольствия, как в квартире погас свет. "Ну, этот день никак не мог закончиться нормально", - подумала Надя. На злость уже не было сил, поэтому пришлось просто глубоко вдохнуть, зажечь свечку и разместить в центре стола.

Псевдоромантическая атмосфера смешивалась с суетливыми звуками, которые доносились со стороны лестничной клетки. Видимо соседи также забеспокоились внезапным отключением электричества. Тревога коснулась ещё немного влажной кожи лишь на мгновение. Такие события — совсем не новость для многоквартирного дома. Так, раздражитель, не более.

Внезапный стук в дверь прервал уединённую трапезу. Тревожность снова ехидно выползла из-за угла и сразу же села на шею, Надя дёрнулась. Она не спеша подошла к двери и твёрдо спросила:
— Кто там?
— Надюша, солнышко открой дверь, мне кое-что спросить, — по ту сторону раздался голос Юрия Ивановича — соседа напротив.

Иванович был классным мужиком, бывшим военным, десантником. Он всегда помогал девушке, начиная с момента переезда. Весёлый дядька всегда поднимал настроение, когда видел расстроенный взгляд, каждый раз готов был подставить своё твёрдое плечо, даже выпить на пару, если того требовала ситуация. Наверное он, как обычно, беспокоился, очень на него похоже.

Надя посмотрела в глазок: на пороге непростительно близко стояла мужская фигура. Темнота, расплескавшаяся по подъезду не хотела открывать всего взгляду девушки, но силуэт давал ясно понять кто стоит перед дверью.

Замок щёлкнул, петли скрипнули, непоседливый холодок облизнул Надины ноги.
— Привет, соседка, — начал мужчина, — кое-что спросить хочу.
— Да, драсте, Иваныч, что случилось?
— Да так, есть одна оказия, — это было его любимым словом, — можно войду?

После этих слов Иванович достал левую руку из кармана и опёрся на дверную коробку. Ладонь легла ровненько так, чтобы остаться за пределами квартиры. Это показалось странным. Да и так уж вышло, что настроение у Нади вышло не самое дружелюбное, плюс усталость, да и вряд ли она могла чем-то помочь. Инструменты у него водились любые, что казалось можно даже космический корабль починить при желании. Да и сам Иванович славился золотыми руками, все жильцы дома его за это уважали и ценили, совершенно не стесняясь использовать мужчину для решения своих проблем.

— Иваныч, ты прости, я так сегодня замоталась, что сил нет. Если тебе надо чем-то подсобить, то ты ж знаешь, какая я "мастерица", а если что другое, так спрашивай сейчас, — для полноты картины девушка даже зевнула.
— Да мне только на пару минут с тобой поговорить, просто разреши войти, — напирал мужчина. Это казалось странным. Он страстно желал попасть в квартиру девушки, но по какой-то причине не мог этого сделать.

Неправильность, неподходящесть ситуации не давала девушке нормально соображать. Где-то в подкорке визжала мысль о том, что нельзя впускать того, кто стоит перед ней. По совершенно непонятной причине Надя знала, что перед ней стоит не тот, за кого себя выдаёт. Тогда кто? Ведь и голос, и поведение совсем не отличались. Будто смотришь на картинки, которые отличаются друг от друга, однако различий не видно, никак не можешь рассмотреть.

— Ну, Надюша, это же я, Иваныч, просто дай мне войти, — человек аж дрожал. То ли от нетерпения, будто от этого зависела его жизнь, то ли просто от холода. И тут девушка заметила, что у соседа на правой руке все пальцы целы, что на самом деле было не так. В голове тут же всплыли истории про бракованный патрон и проклятый булыжник при штурме кишлака, что вбиты в извилины весёлым голосом десантника.

Что-то определённо шло не так. Это был не Юрий Иванович, добрый и отзывчивый сосед, а кто-то или что-то иное, чужое. В испуге Надя резко захлопнула перед незнакомцем дверь.

В груди скакало стадо лошадей, дыхание рвано металось в грудной клетке, а конечности била мелкая предательская дрожь. Мысли никак не собирались хотя бы в кривой пучок. Надя вбежала в зал, начала переворачивать шкаф в поисках бабушкиной Библии. Раскурочив всё вокруг, она судорожно перелистывала страницы ветхой книги, опасаясь того, что страницы порвутся. Шум за дверью уже давно утих, даже свет, и тот загорелся, а Надя всё никак не могла найти этот чёртов "Отче наш".

Из суматохи разум вырвал очередной звонок. Девушка резко повернула голову в сторону двери и застыла. Замер пульс, замер воздух в глотке, даже нервный импульс, и тот, наверное замер на середине пути. Неужели оно снова пришло?

Надя снова вернулась в реальность из оцепенения. Дом снова жил своей жизнью, будто ничего и не произошло. Странный визит стал отражаться в мозгу не более, чем странным сном. Спокойствие пришло быстро. Несколько крупных глотков вина с горла и душевное равновесие тут же нормализовалось. Звонок в дверь снова повторился. Звонок, затем три коротких постукивания. Кто же там за дверью? Чуть захмелевший мозг хотел интриги, интересного поворота, маленького приключения несмотря на то, что случилось минутами ранее.

— Кто там? — бодро раздался вопрос.
— Надь, ну ты чего там, уснула, что ли? — звонкий голос Светки, подруги, что жила над Надей, эхом разлетелся по лестничной клетке.
На пороге стояла девушка с ребёнком на руках. Маришке шёл четвёртый год, Светка носилась с ней как кошка с котёнком.
— Салют, милая, чего стряслось?
— Есть один вопрос. Можно войти? — Две пары немигающих глаз сверлили Надю. Кровь похолодела в жилах.
— Можно войти? — пропищала Маришка тоненьким скрипучим голоском. Отчётливо, точно разделяя слоги, чего настоящая Марина ещё не могла. Девочка, конечно, умела говорить, но постоянно куда-то спешила, отчего часть звуков сминалась, смешивалась, превращая речь ребёнка в смешной лепет.

Незваные гости всё ещё пристально пялились на бедную девушку, а та и не знала что делать. Страх, ужас происходящего, аккуратно приглушил действие алкоголя в крови. Паника захватывала клетку за клеткой. Что же делать? Что сказать?
— Пожалуйста, разреши войти, — интонация стала умоляющей, но лица и глаза остались каменными, губы их почти не шевелились.

Надя посмотрела на руки "Светы" и "Маринки". Кончики пальцев их чернели, при этом мелко-мелко подрагивали, словно вот-вот, вот в эту самую секунду, в это самое мгновение они сорвутся и нападут, вгрызутся зубами в шею. Но что-то мешало, какой-то невидимый барьер.

— Пожалуйста, можно войти? У меня просто есть один вопрос.
— Так спрашивай, чего ты, — Надя решила отпираться, ведь поняла, что нельзя приглашать их. Нельзя, чтобы они переступали порог. Почему? Да чёрт его знает.
— ВПУСТИ МЕНЯ! — взревела Света, глаза её на миг почернели, но спустя миг она стала прежней. Только еле заметно тряслась.
— Сгинь! — Надя снова захлопнула дверь.

Слёзы крупными каплями катились по её щекам. Что, мать твою, происходит? Как это всё прекратить? Уснуть вряд ли получится, настолько она напугана. Надя думала посмотреть какой-нибудь сериал или просто включить случайное видео, чтобы отвлечься. Мозг выворачивался набекрень. Что же это было? Что вообще происходит?

Не успела девчонка начать обдумывать творящийся ужас, как во входную дверь снова постучали.
— Наденька! Наденька! — это кричала Лидия Михайловна, бабулька из следующей по номеру квартиры, — что там у тебя стряслось?
Похоже это действительно была она. Настоящая.
Бедняжка подкралась к двери и посмотрела в глазок. Действительно — Михайловна. Вот и выцветший платок, старенький халатик в заплатках, а на голове аккуратный пучок седых волос.

— Всё хорошо, Ивановна. А что случилось? — Надя делала вид, что ничего не понимает.
— Да вот, слышала как ты кричала. Время позднее просто, вот я волнуюсь. У тебя там всё хорошо?
— Нормально всё, Лидия Михайловна, может показалось Вам, или проходил кто посторонний. С чего мне вдруг орать-то?
— Ой, ну и ладно. Давай, может, чайку попьём? Я хоть успокоюсь, да поболтаем малость.
— Ивановна, может потом? Я так спать хочу, на работу завтра. Спасибо, что волнуетесь, конечно. Давайте завтра? Я тортик ленинградский возьму.
— Ну хорошо-хорошо. Будь аккуратна там, Надюша, — прозвучало несколько шаркающих шагов, скрип старой двери, стук и щелчок советского замка.

Выдох. Пронесло. Но только Надя хотела сделать шаг, как за спиной раздалось:
— А может всё-таки чайку?, — три коротких стука, — у меня ведь к тебе вопрос есть. Впусти, пожалуйста.

Надя замерла. Крик комом застыл в глотке. Лампочки затрещали и разом лопнули. Тьма снова напала на пустую квартиру. Хозяйка и так балансировала на грани безумного помешательства. Сменяя страх, двери разума выбили алые потоки гнева и ярости. Злость затмила глаза. Резкие, отрывистые шаги. Поворот. Кухня. Рука резким движением выхватывает нож из подставки, будто из ножен. Ещё два резких шага. Цепочка сорвана. Щелчок.

— Да чего вы от меня хотите?! — громкий истерический голос разорвал ночную тишь лестничной клетки.
Перед дверью стояли Они. Иваныч, Светка с Маришкой, Лидия Михайловна, Стас из квартиры ниже, разные детишки и все остальные. Они стояли и смотрели на Надю пристальным, безжизненным, совершенно неживым взглядом. Все как один улыбались. Рты просто растянулись в зловещую и до мурашек фальшивую дугу.

Надя успела только моргнуть, и пасть лестничной клетки проглотила отчаянный крик.

***

Светлана завела непоседливую дочку домой. Маринка, улюлюкая, побежала по коридору. Мать хотела окрикнуть егозу, чтобы та сняла ботинки, но просто выдохнула — пускай, ничего страшного не случится. Сапоги наконец слетели с ног и приятная теплота разлилась по ступням.

Очень хотелось спать. Прошлая ночь выдалась странной. Марина всё никак не могла нормально уснуть, то ворочалась, то плакала. И ведь не просто капризничала, а чего-то очень сильно боялась. Выпытать что-то оказалось задачей трудновыполнимой. Поэтому пришлось ждать пока ребёнок просто не выбьется из сил и засопит.

Скоро надо готовить ужин, а пока можно прилечь на диван, прикрыть глаза и отпустить суету дня.

Света уже было начала падать в тёплую дремоту, как раздался звонок в дверь. Девушка быстро поднялась и подошла к двери.
— Кто там? — зевок съел часть вопроса.
— Эт я, Светка.
— Что случилось? — волнение промелькнуло в голосе.
За дверью стояла Надя. Прямо возле порога, ни миллиметром ближе. Стояла и смотрела, прямо в глаза. А взгляд такой неживой, пластмассовый, как у манекена. Тело её лихорадочно подрагивало. Нечто нечеловеческое сквозило в образе подруги.
— Есть к тебе один вопрос, Светик. Можно войти?