Ворон

Ворон
Старый ворон сидел на суку огромного ореха, в саду заброшенного дома. Был он, как и этот полуразрушенный флигель и засохшее дерево, никому не нужен. Смотрел он на красное яблоко, растущее через ограду, там жил хозяин, он не любил воров. Птица помнила его, кричащего на воробьёв, клюющих черешню.
Скоро наступит зима, а с ней голод, холод, безысходность. Это как смерть, для всего пернатого мира. Такая тоска охватила ворона. И он снова и снова летел туда, где было его сердце. Свою половинку встретил в стае. Многие тогда ухаживали за ней, любуясь её блестящими тёмно- синими мощными крыльями и нежным взглядом. Не раз он прилетал со свидания, с потрепанными перьями и ободранным хвостом. Но снова и снова рвался в бой, чтобы быть с ней. Он до сих пор испытывал восторг, вспоминая, как они парили вместе в небесах. Выбирали место для гнезда, старый высокий тополь, здесь селилось много родственников, друзей, соседей.
Тогда им вдвоём и зима не казалась суровой и длинной. Они сидели, тесно прижавшись, согревая друг друга. Она была удивительной, могла где угодно найти еду, питьё, укрытие, не раз спасая его. Весной их кружил танец любви. Появлялись птенцы, другие заботы. Пара с гордостью смотрела, как из их прочного гнезда, вылетали взрослые птицы, и строили свою жизнь.
Он никогда не забудет тот день. Скоро должны вылупиться птенцы, любимая согревала их своим теплом. Ворон кормился сам и спешил к гнезду с добычей.
Ещё издалека, услышал тревожный гомон птиц. Когда он подлетел, было уже поздно. Огромное дерево лежало спиленным. Под ветками погибли тысячи птенцов, и смелые родители, не покинувшие своих детей до конца. И она не улетела. Ворон до темноты, кричал и звал её, надеясь на чудо.
С тех пор, каждый день летел он на это кладбище, где бездушный человек, похоронил его счастье. И жизнь разделилась на до, и после. Тополь, бывший домом многих птиц, стоял в стороне, и был никому не нужный, его спилили и забыли.
С годами он сгнил, и стал похож на скелет безобразного чудовища. Вот и сейчас рассматривая его сверху, ворон молча, кружил над ним.
Поднялся ветер, вечерело, пора возвращаться. В саду он увидел, упавшее яблоко, и стал клевать. К нему подлетели воробьи, подбирая крошки, суетясь и шумя. Ворон насытившись, прошёлся по огороду, замечая полусгнившую тыкву, проросшие семена кукурузы. Вот и завтра ему будет пожива.
Свист ветра не давал успокоиться, но усталость брала своё, и птица уснула зыбким сном, вздрагивая и просыпаясь.
На следующий день выпал снег. Всё вокруг преобразилось, стало чище, смотрелось по - новому. Рядом на старой яблоне он увидел красную шапочку дятла, который суетился, выстукивая только ему понятную музыку. Опять что - то неспокойно внутри, и ворон расправив крылья, летел в своё счастливое прошлое. Столько лет минуло, а его несла туда какая - то неведомая сила.
Занесённые снегом остатки тополя холмом возвышались над землёй. Ворон почувствовал усталость и впервые за много лет опустился на кладбище своих надежд. Ветка под ним затрещала, и он провалился в пустоту. С трудом выбрался из западни, взмахнув крыльями, полетел. С каждым днём всё труднее давался ему перелёт. Но иначе он не мог, так чувствовал, что живёт, время течёт. Боль потери притупилась, и стала его большей частью.
Днём, ещё хоть как - то можно было согреться, ночь, наступившая быстро, тянулась вечность. Подсев поближе к стволу, где ветер не сильно задувал, птица уснула, спрятав нос под крыло.
Дни мелькали, похожие друг на друга. Снег то таял, то снова ложился, казалось этому однообразию, не будет конца. Самая вкусная еда: орехи, яблоки закончилась. Найти ягоды: рябины, калины, шиповника, большая удача. Но и на это лакомство, много охотников. Особенно он не любил воробьёв, ягоды больше портят, чем едят, да ещё и шумят.
Однажды он проснулся от их гомона. Птицы, что - то громко обсуждали, ворон полетел посмотреть. На ёлке, растущей у дома, красовались, блестящие яблоки, ленты. Воробьи клевали, всё это великолепие и недовольно чирикали, игрушки оказались не вкусные. Ворон помнил, что люди наряжали дерево для своих детей.
С детёнышами людей, он знаком близко. Это они кидали в него палки, камни, стреляли из рогатки, кричали и гнали его по полю. Тогда ему казалось, что небо, куда он мог взлететь, единственное спасение.
«Да и кому я нужен? Уж точно, не соседям воробьям, или деловому дятлу. Старые и больные никому не нужны», - размышлял старый ворон, сидя на суку.
Часто глядя на небо, он чувствовал, что там его дом. Высоко, есть главный, которого все боятся: и люди, и звери и птицы. Он даже не сомневался в этом.
Мороз крепчал, ночь длилась бесконечно. Однажды утром у ворона не было сил оторваться от ветки. Крылья, как приклеенные не слушались, замёршие лапы, вцепились в ветку, не хотелось есть, двигаться. Впервые он не полетел в своё прошлое, застыл в настоящем, и не видел будущего.
День закончился, на небе блеснули редкие звёзды, но ворон их не видел. Каждая его клеточка чувствовала холод, леденело сердце. Вдруг ему стало всё безразлично. Подул сильный ветер, и он упал в сугроб, под орехом. Снег облепил его со всех сторон, ему стало тепло и уютно, как под крылом у матери, и он уснул вечным сном.
Весной снег сошёл, и собака принесла хозяину ворона.
- Вот бедолага - до лета не дотянул. - Сказал грустно мужчина. Взял лопату и закопал птицу под деревом. А высохший орех, вдруг зазеленел, радуя пару ворон поселившихся на нём.