Воск

Воск

Первую секунду было больно.

Вторую тоже было больно, но характер боли изменился, стал мягче, изысканнее, распался на разные оттенки.

Он вслушивался в эту боль, позволял ей проникнуть глубже, открывался ей, и она преображалась, плавно перетекая в удовольствие. Это было другое удовольствие, новое, совершенно не такое, как предыдущие, к которым он привык. Оно не плавило внутренности сладкой негой, не заставляло ноги превращаться в вату, не ударяло в голову пышущим жаром. Оно было похоже на иголки, тоненькие, бесчисленные иголки, которые впивались даже не в кожу, куда-то глубже, вызывая волну за волной на первый миг болезненных, а потом скорее остро-будоражащих ощущений. Это нравилось ему. Нравилось настолько, что заметив, что переживание начало спадать, он повернул голову и твердо потребовал:

- Еще!

- Ты уверен? - Промурлыкал в ответ женский голос.

По-кошачьи ласкающий женский голос, но в нем звучало не мурлыканье миленького домашнего котенка, а тягучие нотки дикой кошки: сильной, ловкой и бесконечно уверенной в себе.

- Я сказал «Еще!»

Она может быть дикой кошкой: пантерой, пумой, львицей, но он не привык, чтобы кто-то перечил ему.

- А я спросила, уверен ли ты?

Ей явно нравилось его дразнить. Это возбуждало и бесило его.

- Кожа уже воспалена. Если продолжить, будет больнее, чем в первый раз.

- ЕЩЕ! - Он почти рычал.

Руки, захваченные кожаными ремнями, сжались в кулаки. Бицепсы напряглись, пытаясь выдернуть цепь. Как она смеет перечить ему?! Как смеет не делать то, что он сказал!

- Я предупредила тебя.

Теплое дыханье коснулось кромки его уха, пробежало по ней, окончившись быстрым проникновением влажного языка под ее край. В следующую секунду его спину обжог почти невыносимый жар. Он прогнулся всем телом, почти приняв форму ладьи, пробуя за счет натяжения крепче сжать губы, чтобы не стонать. Но несколько стонущих звуков сорвались с его губ все равно. Больно, черт эту дикую кошку дери!

- Нет-нет! - Все еще стоя сзади, она схватила его за подбородок, еще больше запрокидывая голову назад. - Был уговор - не стонать. Я накажу тебя.

Она резко отпустила его голову, и через несколько мгновений ее теплое обнаженное тело полностью легко на него.

- Ааа, твою мать!

В этот раз он совсем не смог сдержать стон. Обостренные на предела ощущения рвались из него, требуя выхода и не находя его нигде, кроме рта.

Он, полностью голый, лежит на животе.

Руки обездвижены: расставлены и затянуты в широкие кожаные ремни, ноги зафиксированы, эрегированный член в дыре, предусмотрительно вырезанной в днище некогда массажного стола, на котором он лежит. Хочется дрочить, но не дотянуться никак. И спина горит огнем, а поверх этого огня извивается она, втирая себя в его обожженную переполненную возбуждением плоть.

- Я предупреждала тебя.

Она давит сильнее, водя чем-то холодным вверх и вниз между его ягодиц. Что это? Не может быть! Не может быть! Убери, убери немедленно, не смей! Нет, блять! Он не за этим сюда пришел!

- Не бойся, я не буду трахать тебя. Хотя очень хочу. Сегодня ты покатаешь меня. Мы поиграем в мою любимую игру.

Рука соскользнула с его тела и нырнула куда-то под низ стола. Лишь на секунду, но что-то произошло, что-то обхватило, и достаточно плотно, его член. Его пенис ранее свободно проходил в это отверстие,  теперь оно сузилось, но как?

- Сделать туже или тебе уже хорошо?

Стараясь не реагировать на боль, которая все еще жгла его, он отказался отвечать. Он пришел сюда играть по своим правилам. Он сам выбрал эту игру! И он не будет делать то, что хочет она.

- Значит, туже, как скажешь, сладкий мой.

Тяжесть тела, холод фаллоимитатора, кошачий голос и кольцо, сжимающее его член. Как же хочется двигаться, облегчить это давление, облегчить свои яйца, которые, по ощущениям, потяжелели на несколько кило. Но он не будет самоудовлетворяться так. Это же стол, кусок металла и ткани, мебель, черт побери! Он не будет трахать стол. Что за дикая фантазия, блять!

- Я помогу.

Новое мурчание, сопровождаемое скольжением языка от уха к плечу. Ее ноги разъехались, опустившись по обоим сторонам от него, руки, прочертив ногтями несколько полос по ягодицам, поднырнули и чуть приподняли его таз. Затем он почувствовал, как она плотно примостила свою пах на его заду и с силой вдавила, вынудив его сделать первый толчок. Член глубже вошел в кольцо, вырвав из горла новый стон. Дьявольщина! Я не буду самоудовлетворяться о стол! Но почему это ощущается так хорошо?

Он пробовал сопротивляться, напрягая пресс, пытаясь обездвижить свой таз. Ее руки гладили его мошонку, массировали вокруг ануса, он терял концентрацию, расслаблялся, и она двигала им еще и еще. Спустя некоторое время ей больше не нужно было ему помогать, он начал двигаться сам. А она разместилась сверху, вставив в себя свой искусственный фаллос, растирая текущее из нее возбуждение по поверхности его ягодиц.