Воспоминание Аннеты

Воспоминание Аннеты

Низкое здание дома для престарелых смотрит на прохожих грязными окнами со старыми  занавесками. Облупившаяся краска на стенах, бывшая когда-то персикового цвета, теперь напоминает кожу  чахоточного больного. Запущенный садик с рядками кривых яблонек уныл и мрачен.  Клумбы сплошь покрыты сорняками, и по тропинкам во множестве ползают муравьи. Здесь все пахнет старостью и упадком, и люди, доживающие здесь свой век,  не те радостные дедушки и бабушки, что на склоне лет колесят по Европе и щурят подслеповатые глаза на ярком солнце. Нет, эти люди тихо бродят по тропинкам, шепотом обсуждают, что же будет сегодня на обед или ужин, умер ли кто-нибудь еще и когда же похоронят  Брюзгу Эрни. Они все бледны и походят скорее на тени, чем на живых людей. Большая редкость услышать в этих стенах смех.  Он гулко разносится по коридорам, и все вздрагивают, так непривычны эти звуки. И врач тут же бежит на смех, он боится, что кого-то из его подопечных настигло безумие. 

Аннета сидит у окна. Это ее любимое место. Окно выходит не на сад, а на улицу. И кресло рядом, пусть и продавленное, но очень удобное. Даже колченогий столик стоит, на нем лежит вязание. По правде сказать, Аннета не вязала уже давно, но один вид клубка ниток и спиц делает ее спокойнее. И каждый день она может наблюдать за проезжающими машинами, за проходящими людьми, за улыбками, объятиями, за детьми, за молодыми мамами, что ведут их и за счастьем, что всех их окружает. Иногда женщине не верится, что она сама когда-то была такая же – молодая. Кажется, всегда у нее были седые волосы, лицо покрытое морщинами, сухая, болезненно чувствительная кожа с пигментными пятнами и мучительная боль в груди. Она хорошо помнит другую Аннету: жизнерадостную блондинку с округлыми бедрами и заливистым смехом. Но порой эта чудесная девушка кажется сном. Рука женщины стискивает медальон, висевший на худой шее - серебряное сердце, хранившее фотографию ее молодой.  Она редко его открывает, не хочет делать себе лишний раз больно. 

Аннета смотрит в окно. Там идет пара влюбленных: стройная черноволосая красавица в темно-красном пальто и высокий молодой человек весь в черном. В руках девушки алеет роза.  Ее спутник курит трубку. Аннета удивляется  - разве часто в наше время встретишь человека с трубкой? Она смотрит на пару из окна долго, пока те не исчезают за углом.  Эти двое…они рождают в ней волну воспоминаний. Взгляд пожилой женщины становится невидящим, он устремлен в одну точку. Аннета смотрит в прошлое.

Она видит себя в строгом темно-синем платье с воротником стойкой, с завитыми светлыми локонами и губами, накрашенными яркой алой помадой. Безупречная осанка придает виду некую величественность. Порой коллеги называли ее Мэрилин Монро, и ей это очень льстило. Она подавляет горький вздох и окунается в воспоминания. Аннета бродит по закоулкам памяти, сталкиваясь со своими личными призраками.  Она прекрасно помнит тот день и тот вечер. Даже смерть не сможет выжечь в ней память об этом.

Стояла холодная ветреная осень. Аннета сидела в мягком кресле, пила горячий кофе и очень не хотела выходить на улицу. Там за окном было промозгло и сыро, при виде грязно-серых облаков и луж, на душе у девушки становилось как-то муторно. Она никогда не любила это время года. Оно навевало тоску. Девушка скучала по жаркому лету, ярким платьям и веселым пикникам. Но предаваться воспоминаниям времени не было, нужно было бежать на работу, в аукционный центр. Аннета обожала дело, которым занималась. Ей нравилось держать в руках старинные вещи, чувствовать их, представлять истории с ними связанные. Она даже мечтала когда-нибудь написать несколько романов, взять вымышленное за основу и перенести на бумагу. «Но это когда-нибудь потом, когда я буду старая, и мне нечем будет больше заняться».

Аннета накинула пальто, надела резиновые сапожки и, вздохнув, взяла зонтик. Говорили, что все лондонцы привыкают к дождю с рождения, сама девушка с этой фразой не соглашалась – ей такая погода была не по нраву с самого детства. Но работа не ждала, и Аннета, выскочив из дома, побежала к остановке трамвая. Там стоял только один человек – высокий мужчина в черном пальто, в очень дорогом пальто. Она тогда еще удивилась – зачем человеку в такой одежде ждать трамвай, у него наверняка есть собственное авто. И у него были очень красивые перчатки. Больше она ничего не рассмотрела, мужчина стоял к ней спиной. Желая скоротать время, она начала представлять его лицо. Ей вдруг стало холодно, она поежилась. Не хватало еще заболеть. Впереди была крупный аукцион, и предстояло проделать много работы, так что подхватывать простуду не входило в ее планы. Аннета поплотнее запахнула ворот и отвернулась от мужчины. Невежливо была рассматривать незнакомого человека, даже если он этого не видел. Она чихнула. «Ну вот, кажется, действительно заболела». Десять минут ожидания, и девушка, наконец, заскочила в теплый трамвай. Впереди был напряженный день, и она была к нему готова.

- Мисс Брайт, чаю? – молоденькая медсестра мягким участливым голосом возвращает Аннету в настоящее.

- Нет! Какого чаю? Вы что не видите, я занята! – раздраженно бросает пожилая женщина и отворачивается к окну. Ей не терпится вновь вернуться к своим воспоминаниям.

Тот день действительно выдался напряженным. Аннета крутилась как белка в колесе и чувствовала себя абсолютно счастливой. Она обожала активную деятельность, любила быть нужной и важной. Мечтала когда-нибудь возглавить этот аукционный дом. Да, мисс Брайт была довольно амбициозной девушкой. У нее уже был отдельный кабинет, где она была полноправной хозяйкой. И один человек в подчинении.