Возвращение домой

Глава 1.

 Когда я увидела себя в зеркале, из моих глаз чуть не полились слёзы. Хотя я никогда в жизни не выглядела такой красивой, мне было больно смотреть на себя. Белое свадебное платье в пол, с корсетом, что приподнимал мою грудь и выделял бёдра, расшитый бисером и стеклярусом. Я была похожа на принцессу. Такая красивая. Но в душе у меня всё клокотало от отчаяния. В глазах уже стояли слёзы, которые были готовы вот-вот политься.
Хотя отчасти всё это странно. Ведь каждая девушка с трепетом ждёт того дня, когда настанет день её свадьбы. Многие годы готовятся к этому, планируют всё. И не могут дождаться, когда, наконец, всё настанет. И она в прекрасном белом платье, пройдёт по проходу под руку с отцом, навстречу своему любимому человеку.
      Увы, но у меня всё не так. В моём случае брак не счастливая сказка, а бизнес-стратегия. С помощью меня папа пытается уладить свои проблемы.
— Ты такая красивая, — со слёзами на глазах сказала мама.
      Она знала, что я чувствовала. Знала, что я ненавидела всю эту идею. Но также знала, что ни у кого из нас не было другого выбора.
— Пэм права, — сказала моя тётя Гвен. — Ты словно из сказки вышла.
      Мама всхлипнула, а потом отвернулась и побежала в сторону уборной, чтобы я не видела, как по её лицу текли слёзы. Тётя Гвен пошла за своей сестрой, чтобы успокоить её, а я в примерочную, чтобы снять этот злосчастный наряд. Пока я надевала свои джинсы и футболку с надписью «Гэндельф не пришёл за мной, но я всё равно ищу приключения», я продолжала рассматривать платье.
      Я посмотрела на себя в зеркало. Да, я была не красавицей в своей растянутой футболке и свободных джинсах, с золотыми волосами, собранными в неряшливый пучок, и очками в большой оправе, но почему-то мистер Гамильтон решил, что я смогу составить для него хорошую партию.
— Софи, — моя двоюродная сестра Мари постучала в дверь, напоминая, что пора выходить. Я бросила на себя еще один взгляд в зеркало и постаралась предать лицу более счастливое выражения лица, чтобы меня перестали жалеть.
— Ну что? — спросила я у Мари, когда вышла. — Поехали?
      Она печально мне улыбнулась и повела меня к выходу.
— Может, по мороженному? — спросила я и выдавила из себя улыбку, когда мы с Мари сели на заднее сидение маминой Ауди.
— Давай, — Мари тоже пыталась быть более позитивной, но у неё ничего не получалось.
      Она только перешла рубеж от девочки до подростка. Буквально пару недель назад ей исполнилось пятнадцать лет. В её фигуре появились очертания красивых форм, с лица сошла детская припухлость. Она начала краситься и носить одежду, что показывала слишком много её тела. Но даже в таком возрасте она выглядела гораздо лучше меня. Я была не высока ростом и полновата. Лицо было покрыто редкими веснушками. Да и вообще, в свои пятнадцать Мари уже походила на красивую девушку. В то время как я в свои девятнадцать была похожа на двенадцатилетнего ребёнка, что мне не редко повторяли. Из-за этого этот брак казался еще большей глупостью.
      Когда мама с тётей Гвен села в машину, она выглядела уже лучше. Снова поправила макияж и старалась держать на губах счастливую улыбку. Я сказала ей, что хочу мороженного, и она улыбнулась той счастливой улыбкой, что улыбалась мне, когда я была маленькой. Но это быстро пропало, так как она всё-таки вспомнила про реальность.
      Пока мы были в кафе, тётя Гвен, мама и Мари пытались меня отвлечь как могли. Они всё говорили и смеялись, но только весь их смех был слишком наигранным. Но я пыталась показать, что со мной всё хорошо, что я в порядке и смирилась с тем, что меня ожидает. Насколько можно смириться с тем, что тебе придётся выйти за человека в два с половиной раза старше тебя.
      Вечером я лежала на своей кровати, закинув ноги на стену и смотрела на свою комнату, что не менялась с того момента, как мне исполнилось пять. Те же фиолетовые обои, та же кровать, стол и кресло перед окном. Со временем здесь просто что-то добавлялось. Плакаты на стенах, книжные полки, стена, которая полностью покрыта граффити и фотографиями, куча дисков и пластинок. Ничего не могу с собой поделать. Мне нравиться слушать музыку на пластинках.
      Но после завтрашнего дня, я больше ничего этого не увижу. Завтра моя свадьба, после которой я переезжаю к своему новому мужу. Сорокавосьмилетнему Габриэлю Гамильтону, старому другу отца и его верному деловому партнёру, что спасёт его от разорения и тюрьмы. Папа говорит, что это хорошо, что ему захотелось жениться и завести наследника. Ведь мистер Гамильтон потратил жизнь на создание своей империи, что простирается по всей Америке, пускает корни в Европу и Азию. Он был женат лишь однажды, но быстро развёлся. И сейчас надеется на вторую попытку в моём лице.
Из-за этих мыслей в моих глазах сова появились слёзы. Но кто-то постучал в дверь, поэтому я решила собраться.
— Можно? — Мари просунула голову в мою дверь.
— Конечно.
      Я подвинулась на кровати, уступая ей место. На самом деле Мари со своей мамой и её новым отчимом живут в другой части города. Но они решили, что сегодня им лучше остаться, так как завтра моя свадьба. И я рада этому. Мне нужна поддержка тех, кто понимает, что на самом деле для меня значит этот брак.
— Я тебе кое-что принесла, — она с широкой улыбкой легла рядом со мной на кровать и положила между нами тарелку свежеиспечённого имбирного печенья.
— Ты знаешь, как поднять мне настроение, — сказала я и уже жевала одно печенье.
— Как ты? — тихо спросила она.
      Я не отвечала некоторое время. Просто ела первое печенье, а потом взяла второе. Но решила, что нельзя избегать этого вопроса. Это же была Мари. Она как никто другой сможет меня понять и поддержать.
— Пытаюсь смириться, — выдохнула я. — Я люблю папу. И не могу просто так отвертеться от всего этого.
— Но ты не хочешь всего этого.
— Конечно, нет. Я сталкивалась с ним пару раз. И он мне не понравился.
      Это было то, что я никогда и никому не смогла бы сказать.
      Мистер Гамильтон был давним партнёром отца, поэтому часто бывал в нашем доме. Иногда он приносил для меня подарки. И он любил посадить меня к себе на колени. И вроде бы всё и всегда казалось невинным, но стоило родителям выйти из комнаты, и руки мистера Гамильтона начали трогать меня так, что по спине сразу бежали мурашки, и мне становилось страшно от его противной усмешки. Когда мне было одиннадцать, я рассказала об этом Райли. Она нашла мне целую статью в Википедии про педофилов и насильников. С тех пор я старалась держаться от мистера Гамильтона подальше. Но всё равно порой, когда все отворачивались, его руки опускались на мою задницу или нащупывали ногу под обеденным столом.
      Я боялась кому-либо рассказать об этом, поэтому всегда молчала. Райли продолжала внушать мне, что я должна рассказать кому-нибудь из взрослых, но я боялась, что никто мне не поверит. Поэтому я молчала и всегда старалась избегать мистера Гамильтона. Но теперь у меня не получится этого делать, ведь этому человеку предстоит стать моим мужем.
— Неужели нельзя ничего сделать? — спросила она.
— Нет, — вздохнула я. — Уже нет.
— Хочешь, я останусь сегодня с тобой?
— Да. Это было бы очень здорово.
      Мне действительно нужен был кто-то, чтобы не сорваться окончательно. Кто-то, кто поможет мне прожить эти последние часы свободы.
      И я плакала всю ночь. Впервые после того, как папа рассказал мне о том, что меня ждёт, я заплакала, позволив этим эмоциям взять надо мной вверх. Мари не возражала, когда я мочила её футболку. Она прижимала меня к себе, гладила по голове и шептала успокаивающие слова.
      Лишь в пять утра я уснула. Но ничего хорошего это не принесло, ведь мне нужно было вставать через час.



Отредактировано: 07.01.2019