Возвращение Учителя

138. О моей встрече с Учителем

О МОЕЙ ВСТРЕЧЕ С УЧИТЕЛЕМ

И тут неожиданно произошёл со мной ошеломляющий случай. Я вновь встретился с моим Учителем, покинувшем меня когда-то так внезапно. И вот как это произошло:

Увидел как-то сон я, что на озере рыбачил,
Задумался, вдыхая запах рощи абрикосов,
Даосом стать – в душе поставил пред собой задачу,
Но, так и не приблизился всё к мудрости даосов.

Хотелось мысль поймать мне вместо рыбного улова,
Такую, чтобы в жизни мне всё сразу стало ясно,
Вдруг вспомнил встречу я Конфуция и Рыболова,
Так может быть, сон этот мне приснился не напрасно?!

Тогда Конфуций тоже ведь, от всех тревог уставший,
О чём-то думал и подыгрывал себе на цине.
Но не успел допеть всю песню, как на половине
Из лодки вышел Рыболов, к их берегу приставшей.

Вся борода и брови у него были седыми,
А волосы, распущенные, на лоб нависали,
Ступив ногами возле рощи на берег, босыми,
Стал слушать песню он. Ученики его не знали.

Дослушав песню, он спросил: "Кто этот муж почтенный"?
Цзылу ответил: "Он из царства Лу, из Кунов рода".
- "А чем он занят, вид имея необыкновенный?
И в чём его заслуга среди нашего народа"?

- "Характер преданности и доверию свой вверив,
Он милосердие и справедливость укрепляет,
Чтоб люди преданы царю были, в него поверив.
Он отношений правила меж всеми отбирает,

Чтобы обряды с музыкой народ весь украшали,
И приносили пользу красотой всей Поднебесной,
Чтобы во всём народе отношенья улучшали,
Даёт он знанья природы духовной и телесной".

- "Владеет ли своей землёй муж этот благородный"? -
Спросил гость. Тут, вопрос услышав, Цзылу растерялся.
- "Нет, - молвил он, - путь учителя - одухотворённый".
Гость повернулся, пошёл к лодке, только рассмеялся.

- "Его ведь вовсе милосердье не освобождает,
Как далеко он отошёл от всякого ученья,
Напрасно изнуряя тело, сердце утруждает,
Ему вряд ли поможет от безумия леченье".

Увидел Я Учителя вдруг, вспомнив эту встречу,
Он тоже в лодке плыл, имея волосы седые,
Пристал ко мне, ступили ноги на берег, босые,
Мне улыбнувшись, радостно пошёл ко мне навстречу.

Спросил меня: «Ну, как живёшь, освоил ты все знанья?
Проникся ум за это время мудростью даосов?
Ведь ты с даосами встречался после расставанья,
Наверняка, во время встреч решил много вопросов.

Что в жизни сделал ты, свои все знанья применяя,
Идя своим путём по жизни, одухотворённым?
Какие свойства ты обрёл, Путь правды познавая,
И сделался ль после ученья мужем благородным»?

- «Нет, - молвил я, - я всё ещё учиться продолжаю,
Стараюсь всё примерного держаться поведенья,
Но сторонюсь людей всегда, когда я их встречаю,
Чтобы никто не мог испачкать чистоту ученья».

Учитель, слыша слова эти, только рассмеялся,
Спросил меня: «Отшельником ты сделаться решился?
Не этому учил тебя, когда я расставался
С тобой, чтоб ты от мира в скиту уединился.

Не ожидал я этого, что так ты поступаешь,
Ведь так ты далеко стоишь от всякого ученья,
Напрасно изнуряешь тело, сердце утруждаешь,
Тебе вряд ли поможет от безумия леченье".

И вспомнил, что слова я эти раньше уже слышал,
Так говорил Конфуцию один мудрец великий,
Когда, плывя на своей лодке, он на берег вышел,
Как будто мудрость приняла вдруг образ многоликий.

Тогда Цзылу всё доложил Конфуцию об этом.
Откинув цинь, тот словам этим очень удивился,
- "Уж не мудрец ли тот, о ком я уже слышал где-то"?! -
Сказав, поднялся и на берег к мудрецу спустился.

Увидев мудреца, поклон отвесил он двукратно,
Сказав: "Мысль вашу вы, учитель, не договорили.
Ничтожный, я, ваш раб, мечтал вас видеть многократно,
Но вы моё жилище стороною обходили.

Я, Цю, негодный, не узнал, что вы сказать хотели.
И я, ничтожный, ожидал всегда вам покориться,
И, наконец, меня здесь ваши очи лицезрели.
Так помогите ж мне, чтоб я для мира смог открыться".

И я к Учителю, словно Конфуций, обратился,
Сказав: «Учитель, вы на мир мои глаза открыли,
Скажите, в чём я перед вами провинился?
Ведь вы довольны были мной, когда мы вместе были.

- "Ах, - молвил мой Учитель, - ты не так понял ученье".
Услышав слова эти, я смиренно поклонился:
- "Уже полгода, как я предан этому стремленью,
Но Истину постичь умом ещё всё не добился.

Могу для этого ли сердце я своё очистить"?
- "Подобные по роду следуют все друг за другом, -
Сказал он, - и стремятся одинаково все мыслить,
Поэтому одна и та же мысль идёт по кругу.

Подобные друг другу только могут откликаться.
Таков естественный закон, и вещи все такие.
Я объясню, чем мы с тобою можем отличаться.
То, чем вы все здесь занимаетесь - дела пустые:

Дела властей, простолюдинов и мужей великих.
И каждый в мире принадлежит только своим знаньям,
Не существует в мире этом ведь людей безликих,
И всех нас разделяет в вещам разность пониманья.

Когда все на местах своих - прекрасное правленье,
Народ весь радуется, промахов не замечает.
Но смуты больше нет той, когда видят нарушенье,
Когда в правленье кто своим постам не отвечает.

Когда в делах чиновников царит везде порядок,
Когда чины свои обязанности исполняют,
То наблюдается во всей стране во всём достаток,
Все люди делом заняты, и зла не проявляют.

Поэтому простолюдинов в жизни все заботы -
Всё те же: в суете вседневной, в поисках, в торговле.
Нехватка пищи и одежды - суть всей их работы,
Все заняты только собою и удачи ловлей.

В срок не внесённые налоги, или в семье раздоры,
Меж старыми и малыми в делах непониманье -
Всё это у простолюдинов вызывает споры,
Являясь всей заботой в мире их существованья.

Заботы же мужей великих те же, что и прежде:
Небрежность или лень народа и всех подчинённых,
Которые остались, как и раньше, все невежды,
Погрязнув сердцем в куче дел, достоинств всех лишённых;

Или не справиться с обязанностью опасенья,
Утратить имя доброе и прежние заслуги;
Иль уклониться от порученных дел выполненья;
Ранг потерять и жалованье, что бояться слуги.

Как прежде у правителей слуг верных - недостаток,
Влиятельных родов мятеж, иль скрытые интриги,
Престижа государства и влияния упадок,
Урон авторитета через подрывные книги.

Гармонии утеря между холодом и жаром,
Также зимы несвоевременное наступленье,
Вред, нанесённый вещам засухой или пожаром,
Людей борьба, захваты, войны, богатств истощенье.

А также общий непорядок в музыке, обрядах,
Ведущих между всеми в отношеньях к ухудшенью,
Распутство среди знати, и в народе беспорядок,
Природные несчастья, рождающие лишенья.

Ты молод ещё, не облечён государя властью,
Ни ранга не имеешь и ни должности достойной,
По собственному произволу предаёшься страсти,
Порядок в своих мыслях хочешь обрести, пристойный.

Ты ищешь правила, чтобы улучшить отношенья,
Ты слишком много на себя берёшь, так поступая,
И вряд ли в обществе произведёшь ты улучшенья,
Присущих в чём восемь пороков кроются, не зная.

Четыре зла у слуг есть нерадивого служенья:
Что не поручено, то делать - власти превышенье;
В болтливости, вниманья что не стоит выдвиженье,
А лесть есть без разбора лжи и правды восхваленье.

О недостатках судит кто чужих со всею страстью
Или со всей предвзятостью - зовётся поношеньем.
Зовётся бунтом то, кто не доволен чей-то властью,
Откалываясь от родных, друзей всех отделеньем.

А злонамеренность - когда кто хвалит, но с обманом,
Удар планирует, используя средство любое.
Коварство - когда допускают доброе и злое,
Чтоб хладнокровно овладеть, как вор, чем-то желанным.

Из-за восьми пороков вовне смуту поднимают,
Среди других людей, внутри себя самого губят,
И даже благородные мужи жизни лишают
Тех, кто им предан, и кого в их жизни они любят.

Четыре зла: к важным делам питает кто пристрастье,
В обычном перемены ищет или измененье,
Чтобы присвоить себе славу и добиться власти:
Все эти действия зовутся злоупотребленьем.

Когда вершат дела по собственному произволу,
Для своих нужд людей дурачат, алчность проявляют.
Высокомерие - когда ошибок видят гору
Своих, и вопреки советам их усугубляют.

Не разбирая, кто хорош, кто плох среди подручных,
Согласных одобряют, несогласных осуждают,
С привычкой постоянно жить средь славословий звучных,
Обычно так в народе самодурством называют.

И прежде чем кому-то там давать свои уроки,
Распространять среди людей сомнительные знанья,
Сумел бы уничтожить зло, изжить свои пороки,
Тогда начать ты смог и сам своё бы воспитанье".

Я очень опечалился, услышав наставленья,
Вздохнул, Учителю два раза низко поклонился,
Сказал: «Хотел бы с вами снова продолжать ученье,
На что Учитель, не раздумывая согласился.

И с этих пор я вновь с Учителем начал встречаться,
Как будто от сна в себе внезапно пробудился,
И сон от яви перестал в душе уж отличаться,
И снова у Учителя я мудрости учился.