Возвращение Юмма

Часть первая. Клуб "Койво". Глава 1

За свои одиннадцать лет Олегу доводилось видеть разные двери. За совсем обычной, крашеной в синий цвет дверью их квартиры его ждали теплота и уют родного дома. За той, что этажом ниже, с набранным из деревянных реек узором – радостная встреча с другом и одноклассником Ильей. За тяжелыми дверями магазина за углом он ожидал увидеть заветную игрушку или вожделенный стаканчик мороженого, а то и вкуснейшую ромовую бабу, пропитанную насквозь сладким сиропом и с белой шапочкой глазури. Высоченные и широченные двери вокзала обещали ему дальние странствия в неизведанный еще мир. А вот дверь в кабинет директора школы ничего хорошего не обещала.

Олег подходил к ней медленно, и с каждым шагом нарастало чувство страха и беспокойства. У самой двери, обитой темно-коричневым дерматином, он остановился. Долго не решался открыть. Наконец, вобрав в себя побольше воздуха, он дернул ее на себя. И тут же придержал ногой, не давая ей широко распахнуться, сделав узкую щель, в которую он боязливо протиснулся.

- Вызывали? – еле слышно проговорил Олег, боясь встретиться взглядом с Лидией Митрофановной, сидевшей в глубине кабинета за массивным столом.

Она, оторвавшись от бумаг, подняла голову. Сквозь очки на него уставились крошечные объективы ее строгих глаз.

- Проходи, Куропаткин. Ты, догадываешься, зачем я тебя вызвала?

Олег, конечно же, догадывался. Этот случай с Инессой Ивановной не давал ему покоя. Но он ведь не хотел ничего плохого сделать. Все вышло как-то само собой.

Он опустил глаза, разглядывая обшарпанные носки ботинок, и молчал.

- Я не слышу ответа, - директриса поднялась из-за стола.

Олег не смел пошевелиться. Он не видел, но ощущал, как ее зрачки пытаются просверлить в его голове дырки, чтобы проникнуть в его самые потаенные мысли.

- Я не виноват, - пробормотал Олег.

- А кто виноват? Инессу Ивановну увезли на скорой. У нее приступ сердечный случился.

- Но он ведь сам полетел в нее, - Олег, наконец, коротко глянул на Лидию Митрофановну. И глаза тут же убежали обратно изучать пол.

- Вот именно, что полетел. А не упал, как должен был упасть по всем законам физики.

Да, действительно, горшок с геранью, сорвавшись с подставки, прикрепленной к стене, проделав странную траекторию, эффектно приземлился на голову Инессы Ивановны, учительницы математики, вызвав дружный смех всего класса. Но Олег не прикасался к нему. Он только в сердцах выпалил: «Чтоб вам цветок на голову свалился». И его желание тут же исполнилось.

Зачем он это сказал? Ведь мог же и промолчать. Пропустить мимо себя слова математички о том, что он тупица и лодырь, не желающий ничего понимать, ленящийся открывать учебник и выполнять домашние задания. Да еще и  родителей назвала такими же лодырями, безразличными к учебе сына.

Но он ведь не знал, что горшок вдруг сам сорвется и полетит в Инессу Ивановну.

- Я не касался его. Он сам.

- Но твои слова слышал весь класс. Ты же произнес как раз то, что тут же случилось. Как ты объяснишь все это?!

- Я не знаю. Честное слово.

- Сам он, конечно, не мог полететь. Это явно был заранее спланированный трюк. Вот только вопрос: ты один все подготовил или тебе кто-то помогал?

- Но ведь я не мог заранее знать, что она начнет меня оскорблять. Я это выкрикнул, когда она меня довела.

- А ее в свою очередь довел ты. Иначе Инесса Ивановна и не стала бы тебя «оскорблять», как ты выразился. Ты мог ее специально спровоцировать на гнев.

- Значит, вы мне не верите? – Олег вновь вгляделся в строгие зрачки директрисы.

- Нет, Куропаткин, не верю. И советую во всем сознаться. Если ты этого не сделаешь, будешь разговаривать со мной в присутствии родителей.

- Зачем родителей? Не надо их! Мне не в чем сознаваться. Я ничего заранее не готовил. Я только выкрикнул первое, что пришло в голову. А как и почему он свалился – я не знаю. Я виноват только в том, что произнес эти проклятые слова. И теперь сам жалею об этом. Прошу вас, не вызывайте родителей.

Пока Олег говорил, его глаза повлажнели. И сам он готов был вот-вот разрыдаться. В его голосе звучало такое отчаяние, что Лидия Митрофановна, подойдя к нему ближе, присела на корточки и, заглянув в лицо, произнесла уже более мягко:

- Куропаткин, успокойся. Не надо. Я не знаю, верить тебе или нет. Но если все же тебе поверить, то я теряюсь в догадках, как это вообще объяснить. И самое главное: придется бояться теперь любого твоего вслух высказанного желания.

Лидия Митрофановна достала из кармана платок и принялась вытирать Олегу слезы. От прикосновений мягкой сухой ткани страх и обида уходили.

- Скажи, это первый случай такой?

- Кажется, да, - уже более спокойным голосом ответил Олег.

- Почему кажется?

- У меня случилось раньше что-то похожее, но там как-то по-другому.

- Расскажи.

Было это лет пять назад. Рядом с домом, где жил Олег, строились новые дома. Хоть территорию и опоясывал глухой забор, но дырок в нем хватало. Мальчишки со двора любили проникать через них и играть среди строительных конструкций. Не тогда, конечно, когда велись работы. А по вечерам, когда на стройке никого не было.



Отредактировано: 30.11.2021