Вредная

Глава 7. От ненависти до любви - один Адриан.

Глава 7

От ненависти до любви - один шаг.

Но от тошноты до любви - сто лет на бегемоте.

Дмитрий Емец

Что вам рассказать про первые месяцы в Академии? Ну, было бы скучно, если бы не Тэйт. Да-да, именно так. Нет, наша потасовка в мужской душевой и мой хук правой (я не слабо приложилась, у Тэйта распух нос, а мне накладывали лед на увеличившуюся раза в полтора руку) не сблизила нас, заставив гонять на байке и ходить в кино, весело проводя время. Просто она стала первой в череде бесконечных побоищ, которые мы устраивали в стенах школы.

За это время о наших скандалах знали все: от первого до пятого курса. Более того, они следили за ними с живым интересом за нашей войной, которая из местной и бытовой переросла в масштабные боевые действия. Я успела побывать запертой в мужской раздевалке, Тейту же пришлось примерить чужие шмотки после душа, потому что его одежда из той же раздевалки испарилась. Один раз в его волосах оказался мой салат, и хоть я аргументировала это тем, что маска для кожи головы крайне полезна, он все равно обиделся. Тогда я нашла у себя в сумке то, к чему питаю дикий страх - огромного паука. Такой житель, поселившийся между тетрадями, заставил меня завизжать и, отбросив сумку, запрыгнуть к Брендану на колени посреди урока истории. А позже, когда преподаватель по химии имел неосторожность поставить нас в паре на лабораторной, колба с соляной кислотой непостижимым моему разуму способом оказалась пролитой в сумку Тэйта. Были и приятные моменты, один раз я даже неплохо заработала, продав несколько детских фотографий Тейта его сумасшедшим поклонницам. Понятия не имею зачем им этот раритет, но пусть хоть магией вуду занимаются - меня не колышет. Прознав о моих бизнес - наклонностях Тейт поклялся устроить распродажу моего нижнего белья. Я по достоинству оценила эту идею, ответит ударом колена по причинному месту. Деньги же я потратила на себя любимую: еда и футболка, на память об этих светлых деньках.

Вскоре слухи о нашей вражде уже докатились до преподавателей. Классный пытался с нами поговорить, но... В общем, это было «последнее предупреждение», но мы оба понимали, что на наши дрязги всему учительскому составу пришлось махнуть рукой, пока мы не начали разносить школу по кирпичам или не принесем в академию оружие. Там уже присоединится полиция, но это будет другая история. К слову о историях, последнии две недели Академия дышит спокойно, или скучает: это кто как. Дело в том, что мы прекратили бои. Что это: затишье перед бурей, или малый Тэйти выдохся? Думаю, следует держать ухо востро...

Но пока он организовал мне настоящий отпуск: парня не было в Академии уже более недели. Как оказалось, это его нормальное поведение. Такая таинственная фишка Зеленоволосого - сливаться раз в пару месяцев на неопределенный срок. И все на законных основаниях! Ох уж мне этот блат...

-Лекси-и-и! - Звонкий голос вывел меня из транса «размышления о былом», которые неизменно должен был перейти в «1000 и 1 способ насолить Вуду-младшему».

Я посмотрела откуда донеслось мое имя, с радостью увидела машущую как мельница Андреа, в синей толстовке с эмблемой академии, и двинулась к ней.

Андреа была в «Фениксе» всего две недели и ей все нравилось до жути: от архитектуры, до учеников. Она влилась в компанию Брендана, который был приятно впечатлен ее внешними данными и характером. Но рыжая упорно игнорировала бедного парня. Одну из трех кроватей в комнате Стейси также заняла она, напев мне на ухо, что третья койка свободна для меня, если я решусь оставить своего старичка. Шутка, конечно.

-Готова взорвать это местечко к чертям? - Поиграла подруга бровями. Нет, это не теория заговора, просто у нас урок химии.

-Всегда готова! - Бодро прокричала я и, забрав из шкафчика учебник по химии, направилась с подругой к классу.

-Мне еще надо забежать в мед.кабинет за справкой по быстрому... Ай, блин! - Взвыла рыжая, внезапно останавливаясь и отвешивая неслабый удар ладонью по своему лбу.

-Ты скоро выбьешь последние мозги. При условии, что что-то осталось.

-Смейся давай, я забыла в тачке Брендана халат, химик меня сожрет и не подавится!

Спорить я не стала, это не было приуменьшением. Если мы появлялись на уроке без белых халатов, то преподаватель начинал с публичных унижений (выйди к доске и объясни, почему ты забыла такую необходимую вещь), затем, он распинался на тему «почему же она столь необходима», и уже затем давал тебе совершенно отвратительный халат из личных запасов, который наверняка видел детство Менделеева. Если не принадлежал ему.

Я глянула на телефон, до звонка оставалось еще 10 минут.

-Ты успеешь, набери Брендана и забери халат. А я сгоняю за справкой.

-Ох, спасибо, ты лучшая, я убежала! - Рыжая уже на бегу вытряхивала из сумки мобильный, чтобы набрать друга. О, кстати, что ее халат делает в его машине? Спасибо хоть, не бельишко. Я хихикнула и, пообещав себе выяснить суть их отношений во всех подробностях, отправилась в медицинское крыло.

Мед.сестры на месте не оказалось, зря только крюк сделала, теперь надо успеть на урок. Когда я уже хотела выходить из кабинета, услышала странный звук. Повернувшись, поняла, что он, скорее всего, исходил от одной из двух кроватей, задернутых белым пологом. Может, кому-то плохо? Нет же, точно, кто-то застонал! Блин, и как всегда мед.персонала нет, ну что такое? До звонка уже считанные минуты.

Чувство ответственности во мне пересилило страх перед химиком (вот если кто-то умрет здесь и поселится призраком, а затем будет являться конкретно ко мне? Нет, спасибо!). Я подошла к пологу и отодвинула его. Мои глаза распахнулись просто моментально, да что там, они были готовы вылезти из орбит!

На больничной койке, предназначенной для бедных школьников, с больными головами, были две 100%-но здоровые особи. Парень, чьего лица я не видела, но зато его шикарная спина, на которой перекатывались мышцы, и шея были украшена многочисленными узорами татуировок, что сразу бросилось в глаза, и девушка. Это была Стефани, и она была под ним. Именно она издавала стоны, но она определенно не умирала. Я так ошалела, что замерла с тканью полога, сжатой в руке. Кажется, у меня даже рот открылся.