Время не лечит

1 класс

Толпа разномастных малышей-первоклашек в одинаковой школьной форме заполонила коридор школы. Родители, сопровождавшие их до самого кабинета, попрощались с нежностью и сюсюканьем и удалились вместе с учителями куда-то в большой зал. Бойкая малышня, быстро сориентировавшись на местности, заняла все выгодные места на задних партах. Мелкие девчонки, столпившись у парт трех братьев Ветровых, которые даже несмотря на свой юный возраст, были красавцами (возможно, дело было в атласной школьной форме, пошитой на заказ), весело щебетали и дотошно спрашивали их обо всем. Фома молчал, Максим со скучающим видом смотрел в окно, так что за троих отдувался лишь Илья.

Евангелина, которую все звали Лина, а не Геля, как обычно сокращали родственное имя Ангелина, прошла и села за первый стол. С медленной грацией откинула тяжелую косу за спину и покатала по столу подаренный старшеклассниками карандаш. Окинула взглядом тонкую двенадцатилистовую тетрадку. Глупая традиция. Лучше бы в соседний приют отнесли – больше пользы было бы. Лина вздохнула, складывая карандаш на тетрадку, чтобы не укатился на пол.

И едва она это сделала, как в класс залетело черно-белое нечто, поскользнувшееся на паркете и весело проехавшееся на попе до учительского стола. Увидев это, класс дружно рассмеялся, сам же виновник ржал так, что, казалось, лопнет. Вскочив как ни в чем не бывало, мальчишка принялся кривляться и выкрикивать какие-то пошлые стишки, от которых девчонки краснели, но хихикали, а мальчишки хохотали в голос.

- Эй, братец, не позорь нас, - возвысил густой голос серьезный Фома.

- Даже не знаю, кто кого больше позорит, - бойко отозвался тот, уперев руки в боки. – Я Олег Иванович из семьи Ветровых, и я покажу вам всем, чего стою, особенно вам, глупые братья! – он погрозил им кулаком, на что класс снова рассмеялся, а Максим, отвлекшись от созерцания окна, одарил двоюродного братца самым презрительным взглядом.

Лина, потрясенная несгибаемой силой духа этого бойкого мальчишки, заворожено смотрела на него, осознавая маленьким мозгом, что это именно тот, за кого бы она хотела выйти замуж в будущем.

Олежка же, заметив ее взгляд, скривился и выдал:

- Чё уставилась? – и, разом опустив ее с небес этой фразой, гордо пошел на свое место.

Но, несмотря на подобную фразу, Лина не стала его осуждать, решив принять его таким, какой он есть.

На уроке почти каждый стремился кинуть в Олега смятую бумажку, на что маленький, но очень гордый представитель семьи Ветровых отвечал двумя смятыми бумажками, за что и был изгнан с урока. Братья же только довольно фыркнули, когда тот покинул аудиторию. Лина, заметив это, рассердилась на них за подобное зло к брату и полное отсутствие родственных чувств.

Так повторялось на каждом уроке – друзья дразнили Олежку, он срывался, и его выгоняли из класса. Чувство справедливости Евангелины дошло до точки кипения, потому что Ветров в большинстве своем ни в чем не был виноват, а его братья глумились над ним как над чужим.

После уроков, когда на улице Олег гордо отстаивал себя перед одноклассниками, а братья стояли в стороне, Лина, сердито сдвинув брови к переносице и сжав маленькие кулачки, подошла к ним.

- Олег ваш брат, прекратите над ним так зло шутить, - уперев руки в боки, заявила девочка.

Фома, занимавшийся в секции восточных единоборств, молча смерил ее взглядом сверху вниз. Илья, будучи самым низким из них, захихикал в ладошку, представляя, что сейчас будет. Максим же, пока еще не посещавший никаких секций, но бывший одного роста с Линой, гордо вздернул подбородок, чтобы казаться выше, и прищурил глаза.

- Тебе что за дело до этого дурака? – так как, требуя ответа, она смотрела на него, произнес Макс, презрительно фыркнув. – Влюбилась, а?

Последнюю фразу он сказал громче, так что это услышали даже те, кто стоял в кругу с объектом обсуждения. Все отвлеклись и посмотрели в сторону братьев Ветровых.

- Я не терплю несправедливость, - насупилась девочка. – Просто пообещайте мне больше не шутить над ним.

- Хе, глянь, как покраснела – точно влюбилась! – тыкая в нее пальцем, собирался рассмеяться Илья.

- Ничего я не влюбилась! – вскипела Линка. – Просто вы втроем меня бесите! И с каждой минутой все больше, потому что вы три идиота! – и, недолго думая, размахнулась ранцем по Илюшке, повалив того на землю, а с книжкой, оказавшейся в руках, кинулась на Максима, целясь ударами по голове.

Олег даже перестал кривляться, глядя на то, как Илья, сидя на земле, вот-вот заплачет, а Максим, отступая от ударов, оступился, повалив на себя Лину, которая, отбросив книжку, принялась его душить, говоря, что больше всех ненавидит его.

Фома уже возвращался с учителем, когда Максим с Линкой тузили друг друга, вовсю дербаня книги, вывалившиеся из портфеля.

- Прекратите немедленно! – воскликнул изумленно учитель, пытаясь оттащить их друг от друга. – Евангелина, ты же девочка, как тебе не стыдно!

«Тыжедевочка», дотянувшись в конце концов до короткого ершика волос Макса, с удовольствием вцепилась в него, нагибая его ближе к земле и валя обратно на газон.

На помощь паникующему учителю пришел Фома, ухватившийся за девчонку и оттащивший ее от брата. Девчонка вырывалась, шипела, то ли от боли из-за разбитого носа, то ли от злости на «противного Ветрова», и пыталась кинуться обратно на побежденного. Максим присел на землю, щуря один глаз и поглаживая голову, откуда, по его мнению, был вырван внушительный клок волос.

- Ненормальная! – оправившись от испуга и чудом не плача, вопил Илья, бесполезно пытаясь помочь брату. – Тебе место в зоопарке!

- Нельзя так говорить, Илья, Евангелина девочка!

- Девочки так не дерутся! – с обидой гнул свое младший из братьев Ветровых.