Время орка

Глава двадцать восьмая. Чужая земля

Когда замерзающий лучник был уже почти мёртв, молодой скакун перепрыгнул изгородь навстречу солнцу. Он хотел увидеть свою судьбу в прошлом безумцев и царей.

Донесение в королевский секретариат

Трещина. Величественный каньон, образованный некогда полноводным потоком, пролегавшим теперь по каменистому дну. В это время года река, название которой уже никто не помнил, оживала. Пыльное русло наполняли воды дождей и тающих снегов северных предгорий.

Однако это была лишь тень прежнего могущества. Широкий грязный ручей, вяло ползущий по иссохшей земле. Теперь уже никто не знал, что случилось с ним. Зато всем было известно, что не успеет лето перевалить за месяц близнецов, как дно Трещины снова высохнет. Лишь потрескавшаяся на солнце земля будет напоминать, что когда-то здесь текла вода.

Каньон был восточной границей королевства. Вдоль него периодически курсировали пограничные патрули, отлавливавшие контрабандистов из пустыни, пытавшихся провести свой товар в обход королевских кордонов.

Почти единственными обитателями каньона были чернокрылые стервятники. Сотни лет они гнездились на отвесных стенах, которые давали им превосходную защиту от хищников, желавших полакомиться яйцами или птенцами.

Сейчас один из таких стервятников вспорхнул в небо, встревоженный внезапным вторжением. Парившая в солнечной вышине птица недовольно клекотала.

Рядом с гнездом показались человеческие пальцы. Они вцепились в каменный выступ так, словно тот был самым дорогим и желанным предметом на свете.

Кряхтя от натуги, Эдуард подтянул тело наверх. Туда, где наконец мог поставить ноги, подарив рукам долгожданную передышку.

Он старался не думать о том, какое расстояние отделяет его от дна каньона. От этих тревожных мыслей юноша отвлекал себя планами по укреплению границы. Вернув себе доброе имя и графский титул, он позаботится о том, чтобы преодолеть её было не так просто.

Впрочем, простота эта относилась лишь к тем, кто собирался нелегально покинуть королевство. Попасть в него было значительно сложнее.

Там, где они спустились, воспользовавшись тайным маршрутом, который Ярви узнал от одного знакомого контрабандиста, подняться было практически невозможно. По сути, совершить подъём, не рискуя свернуть себе шею, можно было лишь в двух местах.

В одном из них возвышался Кран де Мор. Маленький, но хорошо укреплённый замок, стороживший Восточный тракт, мог держать осаду месяцами даже с небольшим гарнизоном.

Второй подъём находился южнее. Когда-то там тоже стоял замок, но орды кочевников двенадцати ханов, вторгшиеся в королевство двадцать лет назад, разрушили его. Теперь в этих руинах находилась лишь небольшая застава, следившая за тем, чтобы никто не воспользовался тамошними тропами. В народе это место называли Обвальным замком.

Вцепившись в трещины мёртвой хваткой, Эдуард посмотрел наверх. Вершина была близко. Юноше оставалось всего несколько решительных рывков, чтобы достичь её.

Простор остался позади. Его родовые земли. Эдуард чувствовал, будто бежит оттуда, как жалкий рыночный воришка. В мечтах он представлял своё возвращение по-другому. Однако делать было нечего. Он должен был узнать правду.

Когда Эдуард уже почти добрался до края обрыва, камень под его пальцами предательски зашатался. Юноша едва успел перехватиться, чтобы не сорваться вниз. Выругавшись про себя, он обнаружил, что не видит уступа, за который можно зацепиться и продолжить путь наверх.

На краю пропасти возник силуэт человеческой головы. Для Эдуарда, смотревшего против солнца, он был сплошной чёрной тенью. Вниз протянулась покрытая татуировками жилистая рука. Ухватившись за неё, юноша нащупал ногами что-то, отдалённо напоминающее уступ. Суетливо шаркая по камню, ему удалось преодолеть последний участок склона, отделяющий его от ровного плато, раскинувшегося на вершине.

– Спасибо, – сказал Эдуард, пытаясь перевести дух.

Его загорелое лицо покрывал слой пыли и пота. Рядом лежал Ярви, старательно разминающий правое плечо.

– Похудел бы хоть, – недовольно посетовал вор. – Чуть руку не оторвал!

Эдуард уже привык к дурным манерам Ярви. Ему не давал покоя другой вопрос. Почему вор всё ещё сопровождал его? В конце концов, от цепи, что сковывала их когда-то, теперь остались лишь неприятные воспоминания да рубцы на запястьях.

Однажды он спросил Ярви об этом. Тот простодушно ответил, что им по дороге: он и сам собирался покинуть королевство, ведь беглые каторжники наверняка находятся в розыске. Конечно, с его талантами он мог бы присоединиться к какой-нибудь разбойничьей шайке, но жизнь на большой дороге не сильно-то прельщала южанина. Да и потом, Ярви был уверен, что Эдуард всё ещё должен ему, а долгов Трёхпалый никому и никогда не спускал.

Вытащив затычку из кожаной фляги, Эдуард сделал пару жадных глотков.

– Но, но, полегче, ваше лордство! Нам ещё топать и топать, а вода, вон она где…

Ярви кивнул вниз, на дно каньона.

Углубляться в пустыню здесь было откровенным самоубийством. Эдуард понятия не имел, где следовало искать кочевников.