Все начинается с любви: Милая художница.

Глава 1

ЛИЗА

Я откинулась на сиденье и закрыла глаза. В моей голове не укладывалось, что пару часов назад я была во Франции. Три года я не была дома и столько же не видела отца. Конечно, раз в неделю мы с ним говорили по телефону, но не более. Наши разговоры были построены на обычных фразах: «Привет дочка, как прошла неделя?», « Как твои успехи в учебе?», «Мама бы тобой гордилась».

Как он теперь меня встретит? Что скажет? А я ему? Что я не оправдала надежды мамы? А стоит ли? Она умерла больше пяти лет назад. Именно тогда я осталась одна, потому что в день ее смерти я потеряла и папу, теперь он был лишь отцом, человеком, который числился моим родителем, но быть им перестал. Он ушел в свое горе слишком глубоко, чтобы выполнять функции родителя. Отец говорил, что отправить меня учиться в Национальную высшую школу изящных искусств в Париже, было последнее желание мамы. И судьба будто улыбнулась мне, я получила стипендию какой-то неизвестной мне фирмы, за которой вроде как было закреплено бюджетное место, не знаю почему, но они пожелали остаться инкогнито, так что, проучившись в школе три года, я все еще не имела понятия, чью стипендию получила. Но теперь это не имело значения, я потеряла место и с треском вылетела из школы без шанса на «помилование».

Я почувствовала напряжение в глазах, это подступали слезы, я еще сильнее сжала глаза, чтобы не заплакать.

Ну почему я не выбрала медицинский или юридический, почему именно художественная школа в другой стране? Это была всего лишь мечта детства, которая рухнула, не успев исполниться. У меня ничего не получилось, впредь я дала себе обещание, что не возьму в руки кисть без особой на то необходимости, я собиралась вычеркнуть слова мольберт и пастель из своей жизни. Отныне я не художник, я просто Лиззи, Лиза Виноградова, которая потеряла место в лучшей школе искусств мира, а ведь мне оставалось учиться год. Отныне я двадцатиоднолетняя девушка без образования и статуса студентка.

Я глубоко вздохнула, чтобы успокоить себя. Когда машина поворачивала на знакомую мне улицу, я открыла глаза и повернулась к окну.

Здесь кое-что изменилось. Появились новые выстроенные дома, у соседей через три дома от нас установили новый кованый забор, Соколовы, которые жили по соседству с ними, обложили дом красной облицовочной плиткой, а большой орех возле ворот Абрамовых, который осенью засыпал листьями все вокруг, спилили.

Машина остановилась у двухэтажного дома из красного кирпича.

«Вот я и дома. И что же дальше?»

Я спрашивала себя об этом весь перелет. Из моих мыслей меня выдернул мужской голос.

- Мы на месте, кажется это и есть шестьдесят второй дом.

Я кивнула водителю такси, которое взяла в аэропорту. Я не повернулась к нему, я все еще глядела в окно, пытаясь еще немного оттянуть момент встречи с отцом.

- Этот дом?- уточнил мужчина.

- Да, этот,- вздохнула я.

Я понимала, что должна расплатиться с ним и покинуть машину, но тело отказывалось двигаться. Я посмотрела на свои руки, они сжимали маленькую коричневую сумочку от Dolce&Gabbana, которую мне подарила моя французская подруга Элиз.

«Соберись», приказала я мысленно.

Наконец-то я разжала пальцы и вытащила из сумки кошелек. Хорошо, что я поменяла деньги в аэропорту. Найдя целую купюру в тысячу рублей, я отдала ее водителю, а затем открыла дверцу машины и вышла на промокшую от дождя тротуарную плитку. Водитель средних лет в потертых джинсах и старой кожанке вышел следом, он открыл багажник и вытащил мой огромный чемодан с изображением Эйфелевой башни, который я купила на распродаже перед отъездом во Францию. Он поставил его возле меня.

- Спасибо.

- Вам спасибо,- ответил он вежливо.

В голове промелькнула мысль, что я заплатила ему слишком много, но может быть от переплаты в сорок процентов он станет добрее.

Я подняла голову и посмотрела на дом. Дом, в котором я росла, дом который построил отец, а мама обустроила и развела сад на заднем дворе.

Меня затрясло. Я пару раз моргнула, но картинка не исчезала, значит это не сон, это реальность, которая отдается во мне болью. Я на самом деле вернулась домой.

Я смотрела на дом, когда такси за моей спиной исчезло. Бегая глазами по строению, я пыталась выявить какие-либо изменения. Вечнозеленый плющ, который любила мама, заплетал кирпичные столбики забора и поднимался ко второму этажу. За сетчатым забором в палисаднике цвели осенние дубки. Мама любила эти цветы, она любила все времена года, но красно-желтую осень особенно. Я посмотрела на окна второго этажа. Лавандовые шторы все еще висели в первом окне, это была моя комната столько, сколько я себя помню. Я так мечтала о Франции, что мама обустроила мою комнату в стиле «Прованс», тем самым подарив мне частичку другой страны.

Возле нашего двора стоял большой черный джип. Я была уверена, эта машина не принадлежала отцу, несмотря на то, что он владел своим сервисом, он не любил настолько дорогие машины, а значит, у него сейчас гости.

«Странно, что он не на работе», подумала я. Я снова посмотрела на дом.

«Вот и закончилась твоя сказка Лиззи, пора возвращаться к реальности».

Вытащив ручку чемодана, я побрела к дому, таща его за собой и постукивая маленькими каблучками по красной тротуарной плитке. Раннее утро было прохладным, и я поежилась, отдохнуть от перелета мне вряд ли удастся, поэтому я морально готовилась к серьезному разговору с отцом. Пройдя мимо дорогой машины, я взглянула на место водителя. Там сидел коротко стриженый широкоплечий мужчина. Я чувствовала, как его взгляд прожигал мне спину, когда я открывала калитку и закатывала чемодан.

Широкий двор был пуст, седан отца отсутствовал. Возможно он в гараже. Я дошла до крыльца и оставила чемодан около порожек, в надежде, что отец занесет его.

За дверью дома меня встретила тишина, я ждала, что кто-то выйдет ко мне. Глупо, ведь я не сообщала о своем возвращении.

Я бросила сумку на комод и начала расстёгивать свой бежевый плащ, еще один подарок Элиз. И как я буду без нее!?