Все связано

Любовь и странности любви

Предисловие

Сверхъестественное из опустевшего гаража

Это был обычный, но очень солнечный ноябрьский понедельник. Такие дни осенью в Москве бывают нечасто. Всю прошлую неделю, включая субботу и воскресенье, моросил мелкий пренеприятный дождь. Плохая погода в выходные стала в Москве закономерностью, причем независимо от сезона. Интересно, в других местах с погодой так же, или это только в Москве так, где работают без отдыха и выходных, чтобы людям не обидно было, — подумал Артем, — Надо понаблюдать, когда буду путешествовать, за погодой в других местах. Хотя проще по интернету посмотреть. Артем не любил осень, и не только, как большинство школьников, потому, что с окончанием лета начинаются занятия в школе. В основном он не любил ее потому, что солнца почти не видно, от чего у всех настроение портится. И не погулять нормально, пакостный дождик почти не прекращается, дождь осенью не такой, как весной и летом, когда дождь проливной, который быстро заканчивается, или гроза, а потом опять ярко светит солнце. И неожиданно среди мокро-серой холодной и вообще омерзительной осени этот понедельник оказался вдруг удивительно солнечным, тучи и вообще вся облачность за ночь куда-то исчезли. И в этот необыкновенно солнечный день шестиклассник Артем возвращался из школы домой. Шел он медленно, с наслаждением шурша опавшими листьями, которые насыпались на газон с поникшей травой и асфальтированную аллею после того, как утром все тщательно убрали дворники-гастарбайтеры. Артем подумал о них и его стало заливать тихое озлобление. Вполне вероятно, что скоро и листьями пошуршать не удастся, каждый лист будут подхватывать на лету и собирать в мешки. Эти работники ужасно раздражали Артема. Не потому, что он что-то имел против приезжих или их происхождения. Не знал он и о схемах огромной прибыльности использования труда гастарбайтеров. Его бесила бессмысленность большей части проводимых работ. И даже вредность. Вот, например, листья. Зачем их собирать в мешки, зачем шумно гонять по газонам большим пылесосом? Листья никому не мешали. Если бы их оставили на газонах, они сгнили бы и послужили удобрением для газонов. В них завелись бы червяки, которыми питаются птицы. В последние годы, как начались эти интенсивные работы по зачистке улиц, птиц в городе почти не стало, исчезли даже воробьи. Остались только голуби, вороны и утки на прудах. Вот и сейчас – не было птиц. А совсем недавно, когда он еще не ходил в школу, в это время шумно летали стайки птиц и на газонах копошились воробьи. Идти домой Артему совершенно не хотелось, накатило какое-то лирическо-ностальгически-ленивое настроение, хотелось ощущать на лице солнышко, смотреть на цветные опавшие листья, поникшую, но еще живую траву на газонах. Домой Артему не хотелось.

Артем Аллертов был почти совсем обыкновенным московским школьником. Он родился в Москве, как и большая часть ребят из его класса, ведь Артем жил в престижном, близком к центру Москвы, районе. Родители его тоже, что уже менее типично, родились в Москве. Мама его преподавала в одном из московских вузов химию и подрабатывала репетиторством, папа занимался логистикой в не очень большой и не особо процветающей компании. Не особо процветающей она стала недавно, когда случился кризис, хорошо хоть, что уцелела и в ней не произошло особо больших сокращений. Во всяком случае, папе Артема пока ничего не угрожало. Перебоев с выплатой зарплаты тоже не было. Маму Артема кризис практически не коснулся, поскольку ЕГЭ по химии для поступления во многие ВУЗы сдавать надо. Семья благополучно избежала связанных с кризисом стрессов. Они всегда могли позволить себе сходить в театр, на концерт, продолжали ездить отдыхать в основном за границу. Артем был единственным ребенком, на него, конечно, возлагали ожидания, но сильно не давили. В свободное от учебы в общеобразовательной и музыкальной школе и выполнения соответствующих домашних заданий время Артем играл на компьютере в GТА и FIFУ, а с приятелями — в настоящий футбол на спортплощадке во дворе. К учебе Артем особого рвения не проявлял, старался лишь не получать двоек, чтобы не огорчать родителей, или, скорее, чтобы они его не ругали.

Артем очень любил эмоциональный комфорт. При этом он вовсе не был пофигистом и старался найти способ не подчиняться силе, если не находил это целесообразным. Артем всячески стремился избегать конфликтов, но среди необходимых условий эмоционального комфорта для него было соблюдение справедливости, конечно, в его, Артема, понимании. Еще в детском саду он очень хорошо усвоил, что методы силы далеко не всегда самые эффективные, а часто они бывают совсем неэффективны, а потому Артем всерьез заинтересовался психологией и вообще методами воздействия на людей, не с целью стать лидером в классе или компании, пока лишь с целью — конечно же, не выживания, просто эмоционально комфортного существования. Какое-то время он просматривал в интернете ролики про разные виды единоборств, но потом он, к удивлению родителей, попросился не в секцию бокса или айкидо, а в музыкальную школу, причем на саксофон. Родители несколько удивились, их бы больше порадовал интерес к IT-технологиям, естественным наукам или желание серьезно заниматься спортом, но со спортом они сами виноваты, время упустили — если всерьез думать о спорте, надо возить маленького ребенка на занятия каждый день, а такой возможности не было — мама была занята диссертацией, а папа — добыванием денег для комфортного существования семьи. Несмотря на все усилия папы по добыванию денег, позволить себе няню с водителем или няню-водителя, чтобы возить ребенка в спортивную школу, они не могли. Да и не было такой необходимости, Артем не проявлял особого рвения к спорту, у него не было тяги ни к каким спортивным занятиям, кроме футбола и хоккея с приятелями, купания в море, даже без намека на стремление с кем-либо посоревноваться в плавании, и волейбола на пляже. С двух лет Артем ходил в детский сад, потом, когда пошел в школу — на продленку. Детский сад Артем не любил (а кто его любит?), но благополучно дотянул до «диплома об окончании детского сада», продленку тоже не любил, зато эти, как сейчас принято говорить, институты, хорошо социализировали его, показали жизнь такой, как она есть, а не из рук мамы или няни, и сформировали его взгляды на жизнь.