Все тот же фонарь

Все тот же фонарь

Мирослава

Мы шли, как всегда с университета втроем: Я, Оля и он. Кто он? Лев Романовский. Мой лучший друг, моя опора, моя крепость и как без самого главного, моя первая любовь.

С самых пеленок мы вместе, первые болячки, первая дружба, первые взлеты и падения, все вместе. Наши родители тоже были друзьями, и они вместе выбрались с деревни и переехали в город. И у меня, и у Льва родители были в крепкой любви, так что у нас с детства есть пример того, какая должна быть семья. Думаю, что с самого детства я верила, что мы со Львом созданы друг для друга.

Вдвоем мы пробыли до четвертого класса, пока к нам не перевелась Ольга Евстофеева. Просто самая сумасшедшая девочка, которую я видела и знала. Оля с самого детства не беспокоиться ни о чем, природа подарила ей глаза небесной лазури и потрясающие блондинистые волосы. На первый взгляд казалось, что она будет зазнайкой, но она слово магнитом потянулась ко мне и Лёве, я была спокойной и рассудительной, Лев любил авантюры, ну а Оля, как предводитель хауса нам часто их устраивала. Мы были не разлей вода, теперь наши взлеты и падения делились на троих, да и наши родители приняли Олю, как родную, так наша большая семья стала на одного человека больше.

Что же касается меня и моей неразделенной любви? Что-ж, я Мирослава Вдовина. Знаю, родители видимо хотели так извиниться за нашу своеобразную фамилию. Я стойкая середина между Олей и Львом, и я ужасно люблю их обоих.

Время было неумолимо, мы взрослели, но по-прежнему продолжали дружить. Лев возмужал к первому курсу университета, и к тому времени, он загорелся музыкой, просто в девятом классе его ударило лопатой, и он создал рок-группу. К слову я терпеть не могу рок, не знаю почему, для меня слишком много хауса, слишком громко, поэтому я не очень понимала, о чем он поет и создала для себя галочку, в которой просто не слушала его песни. Лев не обижался на меня и всегда удивлялся моей принципиальности, но за это по-дружески любить не перестал. А вот Оля наоборот ходила на все его концентры, репетиции и сходки группы, думаю, она стала там своей, в отличии от меня, которой по-хорошему надо бы бегать на все его выступления. Но ведь, я любила его не за песни и не за концерты, а потому-что это был просто он.

У каждого сформировалась своя новая и взрослая жизнь, у Оля не было отбоя от поклонников, она с каждым годом была все прекраснее, все невероятнее, у Оли и у Льва росли амбиции, им хотелось многого, взять весь мир, всю планету, показать себя и затмить собой всю вселенную. А я хотела спокойную жизнь, найти хорошую работу, отучиться, быть профессионалом своего дела, заниматься художеством, писать, читать, мой мир весь был в моей новой двухкомнатной квартирке около университета. И с каждым годом, я приходила к мысли, что я тихоня и я люблю тихую жизнь, словно сидя у речки смотреть, как она протекает, в то время, как Оля и Лев мчались по этой самой реке. Мы разные, слишком разные, но я все равно их очень любила. В конце концов у каждого уважающего себя интроверта должны быть друзья экстраверты, правда ведь?

Я думаю, что я была их островок спокойствия, когда они приходили ко мне, мы наслаждались моим уютом и спокойствием. Не редко, каждый из них приходил ко мне переживать свою боль, забравшись ко мне под одеяло, под спокойную музыку лечили свои раны, а их лечила их, чем могла. Льву надо было лишь полежать спокойно или поспать у меня, чтобы он пришел в норму, а с Олей надо было смотреть плаксивые фильмы и поплакать, чтобы боль исчезла. Так мы и жили.

Так было до второго курса университета, мы все поступили на экономический, не знав реального применения себе в профессии, пока нас Лев не ошарашил новостью о том, что он подписал контракт с агентством и он будет отчисляться, и готовится к предстоящему туру. Я не заметила, как он стал настолько популярным исполнителем. Когда?

Я потерялась на сутки во времени, мне надо было все переосмыслить и переварить, ведь он получается уедет на два года, так далеко и так долго. Я привыкла жить в своем коконе, в своем спокойном мире, где он есть всегда, хоть и не в том статусе котором бы я хотела. Что если он потом не вернется? Или забудет обо мне совсем? Как быть со своей дурацкой любовью?

Не спав всю ночь, я лежала и из раза в раз признавалась ему в любви, правда зачем она ему сейчас в туре?

Меня лихорадило еще три дня, я даже не осмеливалась писать ему или звонить, хотя через два дня он уже уезжает в столицу, а там дальше по городам и странам. Я всегда была трусихой и мышкой, но такое чувство, что сейчас нужно перебороть себя и наконец признаться ему, чтобы не жалеть ни о чем.

День отъезда.

Я ужасно волнуюсь, наверное, я вся бледная, но настроена решительно. Родители около поезда копошатся, Оля плачет, что для меня удивительно, никогда не видела, чтобы она испытывала к Льву такие глубокие чувства, чтобы плакать. Я пока не решаюсь подойти и попрощаться с ним, вокруг него много людей, но он всегда украдкой смотрит на меня и не улыбается в ответ, даже легкой улыбкой. Плохое предчувствие, еще страшнее подойти. Все потихоньку отходят, время к отбытию приближается, сердце колотится так, словно сейчас остановится. Я начинаю идти к нему, он серьезно смотрит на меня, я на него, но почему у него такая серость в глазах?

Я все ближе, держу свое сердце в руках.

-Мир, -Вдруг произносит Лев.

-Да? –Я начинаю нервничать еще больше, -Я хочу сказать тебе кое-что перед твоим отъездом, Лев.

Он поворачивает голову в сторону, не смотрит в глаза.

-Мир, мне нужна не твоя жалость, ни твоя поддержка. Не знаю зачем ты пришла, но не надо. –Он закидывает сумку и гитару на себя, -Хватит с меня нашей дружбы, я бы хотел, чтобы мы больше не общались. Пока, Мир, живи хорошо с тем, кто тебе действительно нравится.

Я не верю своим глазам, он что сейчас сказал? Лев заходит в поезд, еще есть время сказать, крикнуть ему, что я его люблю больше жизни, но ком в горле не дает даже выдохнуть.