Вспоминай, как любила

10.

Слишком много кислорода рядом с тобой, слишком много солнца…

Не поворачивай время вспять… Ничего не вернется…

Но я опять не могу дышать… И мне снова пятнадцать…

Не в силах заставить любить… Устала стараться…

Безответность - стальной приговор… И слезы по стали…

Просто так много всего ушло… Мы порознь устали…

Случайная встреча, как новый рассвет… Как радуги краски…

И твой запоздалый такой нежный взгляд - желанною лаской…

Отчаяться, снова душой воспарить, разбиться о трезвость рассудка…

И наш неродившийся, но поцелуй - вчерашнею шуткой

Останется в памяти,в сердце, в былом, в рассказах подруге…

Прости, не хочу я уже разбирать, кто мы друг для друга.

В старших классах я писала стихи. По несколько в день. Записывала их в толстую тетрадь, на обложку которой клеила романтические картинки. Все стихи, естественно, посвящала Паше. В них было больше чувств и эмоций, чем ритма и рифмы. Но душа не знает правил стихосложения.

Мои опусы очень любили читать одноклассницы. Не только Валька. Каждый день девочки брали мою поэтическую тетрадь и передавали по очереди друг другу.

Как-то на перемене, когда Наташка Флисова погружалась в мир моей поэзии, стоя у окошка в коридоре, к ней подошел Паша:

- Что читаешь?

- Стихи?

- Чьи?

- Тани Анской.

- Дай почитать.

И Наташа дала. Выбрала самое удачное на свой взгляд стихотворение под названием “Ты не стоишь моей любви”. И была очень довольна собой. Потом рассказывала, что Пашу словно мешком по голове ударили.

Сидим с Валей в кухне под окном у батареи. Кутаемся в клетчатый старый плед. И делимся событиями сегодняшнего вечера.

- Мы целовались, как безумные. И я уже готова была идти дальше. Остановился он. Сказал, что не хочет меня обманывать, - с горечью произнесла Валя. - Оказывается, он очень дорожит своей свободой. И рассказал, что был женат. По большой любви. Они жили вместе три года. Но их жизнь превратилась в бытовой кошмар. И любовь обернулась раздражением и неприязнью. Они развелись с радостью и взаимным облегчением. И теперь ему в кайф одиночество. А с женщинами он просто проводит время. Без планов на совместное будущее. Дважды в одну реку он входить не собирается. А меня он хочет. Как сказал, сильно, но переживает, что просто секс без чувств - не для меня. Боится, что свяжу его и в загс потащу!

- Это тоже он сказал?

- Это уже я.

И мы горько смеемся. С годам  учишься смеяться над собой и получать от этого немного извращенное удовольствие.

- Валь, он честен с тобой. И это здорово.

- Не мог просто продолжить начатое без всех этих разговоров? - спрашивает подруга. - А потом бы поговорили!

Мы хохочем. Моя Валька - страстная натура. И откровенная до неприличия. Но тем не менее еще и чувствительная. Хоть и не любит это демонстрировать. А Сергей понял это. И поступил, на мой взгляд, очень правильно.

- Валь, он оставил выбор за тобой.

- Думаешь?

- Ну, конечно. Вот только снял с себя ответственность за твои чувства и фантазии.

- А как бы ты поступила на моем месте? Ну, если б это был Паша, - подруга смотрит на меня пристально, - так, так… Танька, а ну выкладывай!

- Что?

- Что между вами происходило, пока вы были без нас!

От моей Вальки ничего не скроешь. Она все сама по глазам прочтет.

- Вы просто поменялись рубриками или материалами тоже? - спрашивает Паша, пристально глядя на нас с Валей, сидящих напротив него в кабинете главного редактора.

- Конечно, только рубриками, - обиженно поджимает губы Валька.

- А разве это запрещено условиями задания? - смело спрашиваю я. Чего это он вздумал на нас нападать?

- Нет. Но я разочарован.

Вот даже как? Обида разрастается и во мне. Она готова взорваться, словно гриб-дождевик, обсыпав начальника порохом праведного гнева.

- Считаешь наши статьи плохими?

- Нет. Они хорошие. Но ничего не изменилось. Ничего свежего. Похоже, вы мыслите одинаково. Я бы и не заметил, что это, - машет распечаткой моих набросков для рубрики Вали, - писала ты, Анская, а не ты, Помидорка…

Прозвище подруги звучит в этой речи так неуместно, что мы начинаем смеяться. Паша подавляет смех и продолжает:

- Вы талантливы и интересны. Хочу от вас большего. Эти материалы я не принимаю.

- Хорошо, шеф. Будет вам большее, - произношу с деланным смирением.

После групповой тренировки в спортзале идем  с Валей пешком. Несмотря на декабрьский морозец и дорогу длиною в час  решили обойтись без маршрутки. Да и прогулка полезнее, чем поздний ужин или посиделки на диване.

Настроение у нас обеих, правда, не самое лучшее. Давно не получали взбучек на работе. И от Паши такого не ожидали. Натравить бы на него нашу учительницу литературы!