Второй шанс

Пятнадцатая глава

Я сидела в кабинете доктора Шепарда. Плановый осмотр и очередное пополнение лекарств. Так что я не волновалась, скорее скучала. Мне хотелось поскорее закончить с этим и вернуться в школу, а потом и в клуб на репетицию. Ещё за сегодня мне нужно было сделать домашнее задание себе и Кайлу, но вместо этого я старалась рассмотреть тайные знаки в узоре штукатурки на стене. Доктор Шепард задерживался, но вот он появился в дверях.

— Добрый день, Дженнифер, миссис Робертс, — поздоровался он со мной и с матерью.  — Как твои дела, Дженнифер?

      Я лишь пожала плечами. Сердце вроде стучало ровно, ни боли, ни каких-либо других признаков болезни. Усталости не было и темнота не слепила глаза.

— Все хорошо.

— Давай посмотрим насколько, — доктор Шепард указал в сторону той части кабинета, где была смотровая.

      Зайдя за ширму, я сняла с себя свитер. Доктор Шепард прослушал мое сердце и с каждой секундой его лицо становилось все более напряжённым.

— Что-то не так? — настала уже моя очередь хмуриться.

— Не могу пока точно сказать, — натянуто улыбнулся доктор Шепард. — Не волнуйся.

— После таких слов, как раз и хочется волноваться, — саркастично заметила я, надевая свитер.

      Мама посмотрела на меня осуждающе. Я же просто пожала плечами. Обследование продлилось полчаса и вот теперь я уже смотрела как лицо доктора Шепарда становилось все мрачнее и мрачнее, и вот теперь даже мама забеспокоилась.

— Что такое, доктор Шепард? — спросила она.

— К сожалению, в сердце Дженнифер произошли некие изменения.

— Изменения? — прошептала я.

От этого слова потянуло неприятным холодом, не предвещающим ничего хорошего.

— К сожалению, да. Систолическая жесткость сосудов. Одно из серьезных последствий высокой жесткости артерий — изменение центральной гемодинамики, что дает начало цепи событий в виде увеличения после нагрузки на левый желудочек.

— Я думала, что такое случается только у пожилых.

— В основном да, — кивнул доктор Шепард, — но…

      Мне совсем не понравилось это его «но», да и сам доктор теперь совсем не казался мне таким самоуверенным и всезнающим врачом, как полчаса назад.

— Понимаете, те лекарства, что принимала Дженнифер последний месяц, они очень новые, практически экспериментальные. Их побочные эффекты ещё не до конца изучены.

— То есть вы сделали из моей дочери подопытную?! — возмутилась мама.

Я же не могла поверить в то что слышала.

— Нет, ну что вы, — замотал головой доктор Шепард. — Понимаете, такие лекарства — это всегда определенный риск осложнений, но при этом, они самые действенные.

— Что теперь делать? — спросила я.

— Лучший выход — это новое сердце. Мы поставим тебя в очередь ожидающих.

— И сколько может длиться эта очередь? — задала вопрос уже мама.

— У Дженнифер довольно редкая группа крови и некоторая невосприимчивость к определенной группе препаратов, это, конечно, осложняет процесс поиска подходящего донора, но база достаточно обширна, так что я уверен в успехе.

— А если донор все же не найдется? Сколько мне, — я резко выдохнула, чтобы закончить этот вопрос: — Сколько мое сердце ещё выдержит?

Доктор Шепард откашлялся:

— Это очень сложный вопрос, Дженни. Полгода, возможно год.

      Год? Я вздрогнула. Вот так в семнадцать лет узнать, что если доживешь до восемнадцати, то считай тебе очень повезло.

— Я уверяю, что все будет хорошо, — улыбаясь своей фирменной улыбкой с которой он фотографировался на все плакаты больницы, старался убедить нас доктор.

      Только вот верилось мне в это с трудом. Просто хотелось схватить что-нибудь потяжелее со стола и кинуть в стену с множеством всяческих дипломов, а ещё лучше в голову самого врача, а потом уйти хлопнув дверью, но я сдержалась, продолжая играть роль примерной дочери и пациентки.

— А лекарства? Его приём нужно прекратить? — спросила я.

— Нет! Нет! Ни в коем случае, — замотал доктор Шепард головой. — Боюсь, что резкая отмена лекарства может ещё более усугубить ситуацию, чем его приём. Так что не советую прекращать.

— Супер, — не сдержала я иронию. — Эти волшебные таблетки угробили мое сердце и я их даже бросить не могу.

— Дженнифер, — укоризненно посмотрела на меня мама.

— Что? — сложила я руки на груди. — Мне только что сказали, что через год мое сердце отправиться в утиль, а я и возмутиться по этому поводу не могу?

— Оставьте, миссис Робертс. Реакция Дженнифер абсолютно нормальна, — благодушной махнул рукой доктор, чем разозлил меня ещё больше.

      Мне уже на полном серьезе захотелось в него запустить хоть чем-нибудь и хлопнуть дверью, но я сдержалась, понимая что истерика мне никак не поможет, а скорей усугубит мое положение.

— Доктор Шепард, что делать? — спросила мама.

— Ждать, — развёл руками врач. — Принимать таблетки. Приехать в больницу если вдруг состояние сильно ухудшиться. Сейчас заберёте новый пузырёк и будем надеяться, что донор найдётся в ближайшее время, — все это было сказано совершенно будничным тоном, словно он обсуждал не мои жизнь и здоровье, а погоду за окном.

      Держать себя в руках было тяжело, меня буквально трясло, а ком в горле уже мешал дышать. Стоило мне поверить в то, что я могу жить нормальной жизнью, как жизнь дала мне отрезвляющего пинка. Остальное я слышала как через вату. Мне одновременно и не хватало воздуха и тошнило. Испачкать ему тут все было бы хорошей местью, но я встала со ступа и не прощаясь, вышла в коридор, быстро направилась к выходу. Прохладный воздух улицы помог мне, наконец, вздохнуть более глубоко и попытаться прогнать противный ком. Я облокотилась о стену здания и закрыла глаза. Не знаю сколько я так простояла, но меня довольно резко дернули за руку. Вздрогнув, открыла глаза встретившись взглядом с мамой. Было видно, что она раздражена.

      Быстрыми и резкими шагами она повела меня к машине.