Вверх тормашками в наоборот

Глава 41 Секрет Дирмарра. Дара

После нервной встряски мне не спалось. Я честно считала слонов до тысячи, кувыркала подушку на разные стороны, то сбрасывала, то натягивала до ушей одеяло. Ничего не помогало. Счастливый Геллан: нервы у него, как канаты, спит небось в обнимку с Сильвэем. Я не поняла: завидую или злюсь.

На какой-то миг забылась, и привиделся мне берег озера с несчастным дракоящером. Ярко так, сочно, красочно, со всеми деталями и подробностями. Видение садануло по нервам, я подскочила и поняла: всё, досвидос, надо бежать из замка подальше.

За окном серело. Наскоро поплескавшись в ванной, натянула одёжки – и выскользнула ящерицей на волю. Воля встретила меня пушистым инеем и тишиной. Ушан обрадовался, но делал вид, что недоволен ранним подъёмом.

– Не выделывайся, дружок, – оптимистично сказала я, – нас ждут великие дела!

Ушан повздыхал, позакатывал глаза, слопал подсунутый под морду кусок хлеба и смирился со своей печальной долей.

Ехали мы не спеша, любуясь сонным небом, что светилось мягкими перьями облаков.. Туман кутал в плотный кокон горы и приближающуюся долину. Ушан пытался свернуть к поселению, но я твёрдо одёрнула его:

– К озеру. Мы едем к озеру.

Осёл покосился на меня, но возражать не стал. Впрочем, потакать особо тоже не удосужился: заишачился, как и в прошлый раз, на том же месте.

– Помню, помню. Ты боишься его до визгу. Поскучай тут, а я навещу нашего драконистого друга. Ладно, моего друга. Не надо смотреть на меня, словно я отрастила вторую голову.

Спускаясь к берегу, вдруг поняла, что разговаривать с животными становится привычкой. Дожилась.

Он ждал меня. Сидел по-собачьи, нахохлившийся, серо-буро-поцарапанный, и пялился на озеро, делая вид, что вышел подумать, помечтать. И нет ему дела до природы, погоды и наглой девчонки в штанах. Что заставило меня припереться сюда ни свет ни заря – тоже вопрос. Но сегодня я не боялась грозного Дирмарра.

– Привет, Димон, – осмелилась нарушить философский покой ящера.

– Дирмарр, – меланхолично возразил драко.

– Слишком помпезно и вычурно, мы же не на королевском приёме.

Дирмарр грациозно повёл шеей, искоса пронзил меня холодным взглядом, шевельнул лохматыми бровями, и, оскалившись, прошипел:

– Дерзззкая…

– Не совсем, – поёжилась я и подышала на замерзшие пальцы. – Тебе скучно, мне не спится. Почему бы не поболтать?

Дирмар трепыхнул крыльями-обрубками и, положив голову на лапы, втупился в озеро.

– Ухайлу вытянешь, – буркнула я.

Дракоящер закашлялся. Видимо, засмеялся.

– Пусть попробует, – рыкнул довольно, любуясь сам собою.

– Да уж. Не рискнёт, наверное, – поддакнула, пританцовывая: солнце медленно выползало из-за горизонта, но морозец щипался, не желая пока что отступать. – Выходит, Димон, ухайлы тебя боятся. А люди?

Драко кивнул и прикрыл глаза.

– Люди… людишки… Гррабители, – помолчав, выдал чешуйчатый и неуклюже повернулся ко мне боком. Видать, я стала интереснее озера.

Я вдруг почувствовала, как зудит внутри от любопытства.

– Признавайся: прячешься? Что-то не слышала в Долине баек о дракоящере, живущем на озере.

– Не ходят сюда, – отрезал резко и снова упёрся взглядом в водный покой.

Ещё интереснее.

– Грабители и не ходят? Мудришь что-то.

– Боятся и забыли, – загадочно изрёк немногословный драко.

– А раньше, значит, ходили и грабили. Не боялись. И миллион лет назад ты сидел на куче золота и поедал любителей сокровищ.

Он встрепенулся, приподнял голову и зыркнул на меня, как на полоумную.

– В наших сказках, – пояснила я, – драконы любят сокровища и не хотят ими делиться. А люди сам знаешь какие. Вечно всего мало. То богатства, то артефакты всякие подавай.

– А ты? – Димон плотоядно облизнулся, почти как кот, язык только у дракоящера – тонкий и алый

– Думаешь, выпытываю, чтобы ограбить? – не удержавшись, хихикнула и рассмеялась. – Мне, знаешь, ничего не надо. Есть вещи поинтереснее всякого скарба.

– И этого не надо? – голос Димона прозвучал коварно, с насмешкой, а затем он изогнул шею, раскрыл пасть и коротко дыхнул на песок.

Я отскочила в сторону, как мяч, ожидая, что сейчас если полыхнёт – без штанов останусь. Сердце гигантским прыжком метнулось в горло и застряло там, пропуская удар. Но Димон и не думал плеваться пламенем. Вместе с паром вырвались из глотки и посыпались на песок сверкающие на солнце стекляшки, ослепившие меня на миг.

Прикрыв машинально глаза рукавом, медленно выдавила из лёгких воздух. Сердце отправилось на место, исправно тутукая, а я осторожно глянула на песок. Дракоящер смотрел внимательно, подрагивая ноздрями. Брови копошились, как две рыжие лохматые гусеницы.