Вязь времен-2. Стань моей тенью

12. Женщина, не столь беспомощная

Обычно я довольно хорошо представляла, что за место я занимаю. В редких случаях, когда это было мне неизвестно, на помощь приходил небольшой сеанс бытового психоанализа. И ни разу еще я не ошибалась так, как в этот раз.

Беседу братьев Мэнли я услышала на подходе к маленькой крытой галерее.

-Я полагал, ты любишь ее, - насмешливо протянул Джонни, и я вмиг позабыла обо всех правилах приличия.

Необходимо было подслушать их разговор, даже с риском для своей безупречной репутации. Мне очень хотелось услышать, что скажет обо мне влюбленный молодожен, но он долго молчал, и мне все больше становилось не по себе от его молчания. Я почему-то никак не могла представить выражения его лица в этот момент. Когда он заговорил, мне стало страшно.

-Она хороша, умна, состоятельна, …она будет мне наилучшей женой, и отличной матерью своему сыну. Но если бы нашлась другая подходящая женщина, я женился бы на другой.

«От перемены мест слагаемых сумма не меняется», - возникла у меня перед глазами строчка из школьного учебника. Черные буковки издевательски выплясывали, и чувство опасности голосило не хуже иной пожарной сирены. С Джоном Мэнли беседовал не простак Робби, который только что не ел у меня из рук. Это был голос мужчины опасного и безжалостного, избравшего мою кандидатуру для каких-то своих целей. Даже его родной брат не очень-то узнавал его.

-Но почему ты выбрал ее? Ты мог бы найти девушку хорошего рода, а не брать в жены иностранку, к тому же вдову…

-Ты ничего не понимаешь, добрый мой братец, - от ледяного превосходства в его голосе я машинально присела на небольшую скамью у выхода на галерею.

Ноги меня не держали, еще небольшой, в сущности, живот внезапно стал неподъемным, а во рту появился резиновый привкус. «Резину еще не изобрели», - объявила я сама себе и нервно захихикала.

Робби меж тем развивал свою мысль.

-Главное ее достоинство как раз в том, что она иностранка и у нее нет влиятельной родни. Она полностью в моей власти, и за нее некому будет отомстить…если произойдет нечто неожиданное.

«Нет уж, - продолжила я мысленный диалог со своим коварным муженьком, - ничего неожиданного со мной теперь не произойдет, я буду готова к самому худшему, дорогой. А вот тебя ждут неожиданности. Множество, и все неприятные».

Перед лицом опасности мой страх за себя и опасение за жизнь ребенка трансформировались в животную злость и желание постоять за себя.

-Ничего, мой сладкий, - произнесла я яростным шепотом, поглаживая живот, - папочка еще обломает об нас свои крепкие зубки.

Джонни молчал, и с каждой секундой его молчание становилось все более опасным. Робби же говорил, и с каждым его словом образ моего мужа разительно менялся в моих глазах.

-Видит Господь всемогущий, братец, эта женщина родит мне ступеньку к трону – ступеньку, которой до сих пор мне недоставало. Ты знаешь, что наша кровь позволяет нам… Мы отдадим мальчишку нянькам – она и вовсе его не увидит. К тому же видел ты женщину, что меньше хотела бы ребенка? Благо, женщины лишены способности соображать, не то я решил бы, что она что-то подозревает.

Если бы в этот момент я не вцепилась зубами в собственный кулак, мой вопль услышали бы все в замке, до последнего конюха, до последнего поваренка…Он выглядел таким возмутительно правым, что мне оставалась лишь молчаливая ярость. Ярость, которая должна была спасти мне жизнь.

-…а потом она исчезнет. Никто не хватится этой женщины – она же как будто пришла из ниоткуда. Вот пусть и уходит в никуда.

Достойное пожелание – пора уходить, пока меня не застукали за подслушиванием. Я узнала достаточно – «смотри и слушай»? Какой, однако, это был верный совет! Все мои силы ушли на то, чтобы бесшумно выбраться из замка, и добраться до своего тайного укрытия, не встретив ни души. Я тяжело упала на скамью, хватая воздух ртом, как выброшенная на берег рыба, и чувствуя свою беременность, как никогда, отчетливо.

Мне следовало крепко поразмыслить, прежде чем продолжать игру. Мой дитеныш означал конец Властителя, и только одно могло спасти его: завладей он импровизированным «киндер-сюрпризом» в моем лице, мог бы, пожалуй, уцелеть. Совместно с увечным сюзереном мы могли тогда попытаться свести партию вничью. Куда ни кинь, а содержимое моего живота было единственной надеждой Властителя усидеть на престоле предков. Я была его единственной надеждой, а он – моей, так что оба мы здорово нуждались друг в друге.

Сидя в своем укрытии, я нервно усмехалась, старательно заталкивая истерику поглубже. Вот ведь ирония судьбы: сильные и здоровые мужчины, один из которых сделал мне ребенка, несли мне только опасность. А самым нужным человеком стал калека, который сам нуждался в защите, не смотря на всю власть, каковой обладал.

Первый раз за все свои путешествия я не знала, как поступить. Отпустив с полчаса на огорчения и страхи, я мысленно поклялась по истечении этого срока размышлять здраво, и оставить в прошлом прекраснодушные и романтические порывы. Чувствовала я себя, по правде говоря, препаршиво. Самой обмануть собственные ожидания – что может быть глупее. Самой наступить на изученные вдоль и поперек грабли – что может быть прискорбнее. И ведь я же считала себя абсолютно неуязвимой, была совершенно уверена в своем хладнокровии… Казалось, ничто не может меня задеть.