Выбор Уу-Тэара

Выбор Уу-Тэара

Мирианин привычно толкнула дверь плечом, и панель с низким скрипом отползла в сторону. Женщина вошла в помещение пятясь, втащила в кабинет тяжёлый аппарат ионно-секвесторной чистки. Несносный аппарат плохо левитировал. Задевал за края проёма. Злобно пищал. И вообще мотал Мирианин нервы на галавитовые шпиндели.Поэтому непорядок она заметила не сразу. В кабинете кто-то был. Сначала она краем глаза уловила за столом странную тень. Повернула голову, минуту в ужасе смотрела на увиденное, а затем завизжала, обхаватив голову голубыми щупальцами.

Что же так возбудило и даже испугало сотрудницу Центра межгалактических политических исследований?

На столе в мирной позе спящего лежал ключевой сотрудник Центра, глава Отдела политологии и целевого развития, советник высшей категории межпланетного Совета Аэтэры УУ-Тэар. На первый взгляд казалось, что он ненадолго заснул, подложил руку под голову и мирно дремал. Однако цвет его лица указывал,что хозяин кабинета спал сном непробудным и немного вечным. Сидение гирокресла застопорилось в наклонном положении.

УУ-Тэар умер.

Это казалось тем удивительнее, что только накануне вечером он произнёс пылкую вдохновляющую речь на заседании Совета. И не только целое почтенное собрание представителей межпланетарного содружества, но, пожалуй, каждый житель Аэтэры рукоплескал блестящему выступлению советника по поводу решения судьбы несчастной планеты Сарракэа, где обнаружился неизвестный науке вирус. Привычные лекарства не помогали, зараза расширялась с невероятной быстротой. Планету решили закрыть, именно это решение в пламенной речи озвучил вчера советник высшей категории межпланетного Совета Аэтэры УУ-Тэар.

Советник всегда отличался спокойствием, мудростью и отрешённостью от всего суетного. Говорили, что он вырос в Доме найденных. Там принимали и обучали талантливых сирот. Это обстоятельство, безусловно, наложило свой отпечаток на характер будущего советника.

Он не отличался общительностью, плохо сходился с аэтэрианцами, откуда бы они не прибыли. Но годы и годы упорных тренировок сделали его успешным дипломатом. Медлительная манера и обдумывание каждого слова мешали ему делать скоропалительные выводы и ошибаться. Отрешённость скрылась за подчёркнутой вежливостью, а вывести его из себя не могли даже проигрыши “Винокс” в кендайской лиге. Он славился умением найти решение в самой запутанной ситуации, когда лучшие умы пасовали. Он никогда не пасовал.

И вот - советник умер.

В кабинет скоро набилось множество сотрудников, которые смотрели на покойного в ужасе и недоумевали, что же теперь делать. Наконец прибыл следователь группы основного реагирования Вио-О-Оли и разогнал любопытствующих. Он осмотрел тело, зафиксировал его на наосканер, послал изображение в базу данных открывшегося дела и занялся опросом возможных свидетелей. Тело советника вынесли и увезли в больничный комплекс Лилибелы.

Первой под горячую руку О-Оли попалась та самая сотрудница Центра Мирианин.

• Маэтэриа Мирианин, когда вы последний раз видели советника УУ-Тэара живым? - немного гнусавым голосом спрашивал Вио-О-Оли сотрудницу клининга.
• Ж-живым? Ик…Жжживым я советника видела вчера… Это так важно? Ой, ну он б… был как всегда, живой, в смысле такой, какой был обычно… - Мирианин мяла щупальцами вонючую жёлтую тряпку, которой собиралась протирать электронные распылители нечистот.
• Может вы приметили что-либо необычное? - не сдавался О-Оли.
• Да что могло быть необычного? - чуть не подпрыгнула уборщица. - Поздоровался, сидел читал, писал, читал, писал… Так каждый день.

Следователь ещё долго и нудно допрашивал несчастную уборщицу, но ни доказать причастность сиренево-голубой осьминожки- лилибелянки к убийству, ни даже что-либо путного добиться от неё не удалось. Вчера утром она видела УУ-Таэра живым и спокойным, а утром - о ужас, ужас! - упомянутый советник оказался мёртвым, и как жаль, и вообще это так ужасно, что бедная женщина едва не умерла тут следом. А между этими событиями у неё, безусловно, имелось алиби.

Ничего не дал опрос и других работников Центра, членов Совета… УУ-Тэара уважали, им восхищались, никто никогда не испытывал к нему отрицательных чувств… Никакой зацепки.

Остался только один вариант: нейронаоинозапись остаточной мозговой активности и её расшифровка. Эту службу привычно обзывали некромантами, поскольку их вызывали следователи исключительно в случаях, когда случалась необходимость вытащить остатки воспоминаний почившего. Процедура всё ещё отличалась сложностью, что уж сказать - и дороговизной. Специалисты в этой области часто оказывались в неприятных лечебницах или вообще гибли. Студенты неохотно шли на эту специализацию. Получался замкнутый круг.

Но сейчас следователя мало интересовала цена вопроса и сложности исследования. Он надеялся выяснить,что же случилось с членом Совета после восхитившей всех речи? Поэтому запросил услуги “некроманта” недрогнувшей рукой.

Ждать пришлось целый день. Начальство уже трижды вызывало Вио-О-Оли по графону и ругалось нехорошими словами. И бедолаге следователю приходилось слушать и оправдываться, оправдываться и вновь слушать.

Наконец по графосети пришло сообщение, что отчёт “некроманта” готов.

Следователь надел на себя наушники, включил вирт и собрался погрузиться во глубины ощущений и воспоминаний советника высшей категории межпланетного Совета Аэтэры УУ-Тэара. Однако вместо глубокой душевной боли или беспросветной жалости старшего следователя группы основного реагирования Вио-О-Оли ждало глубочайшее разочарование. Вирт заполнился белым шумом.

• Качественная холоподделка! - понял О-Оли. Он врубил приватный вирт советника УУ-Тэара и погрузился в чтение записей.

Неожиданно в строке новостей вспыхнули светлым сиреневым две записи.

Первая гласила: “Слышала. Впечатлилась. Спасибо, брат. Я тебя прощаю. Твоя Тэ”.

Вторая удивляла: “На Сарракеа сброшен гуманитарный груз С-100500-у с продуктами питания, личной гигиены и лекарствами. В момент сброса произошла небольшая нештатная ситуация, последствия которой устраннены”.