Выбор за тобой

Встреча со сновидением

Стоит закрыть глаза, проваливаясь в сон после очередного суматошного тяжёлого дня, как ...

... она оказывается рядом, сначала он слышит её лёгкие шаги, шелест платья, тихий звенящий как сотни маленьких серебряных колокольчиков смех, затем видит тонкий стан, светлые вьющиеся волосы, изящные руки с длинными пальцами, которые касаются его щеки. Она кружится, смеясь, в розово-золотистом свете на фоне огромного окна, садится рядом с ним на кровать, что-то говорит, но он не понимает смысла, он не видит её лица, но чувствует запах свежесваренного кофе по-турецки и чего-то невероятно лёгкого и приятного, напоминающего о юности.

"Не уходи. Останься со мной." В голосе несвойственные ему нотки мольбы, он знает ответ, но раз за разом надеется, что сегодня её ответ изменится.

"Я не могу." Её голос полон грусти. "Я хочу остаться, но ты должен сделать выбор. Не ошибись, прошу"

Её голос всё тише. " Не ошибись." Остаются лишь отголоски да всполохи золотисто-розового света.

"Я сошёл с ума". Эта мысль нисколько не удивила Майкрофта Холмса, это было совсем не странно, учитывая его род деятельности. Не может же нормальному человеку сниться каждую ночь один и тот же сон, а если учесть, что Майкрофту сны не снились с самого детства вообще (реальности хватало с лихвой), дела его были весьма плохи. Как обидно, ведь до старческой деменции ему ещё как до Луны. А самое страшное, что, закрывая глаза, он каждую ночь молил небеса, чтобы снова увидеть её.

Он рассказал об этом только матери, повинуясь какому-то одному богу ведомому порыву, наверное, как в детстве ожидая услышать объяснение непонятного. И, что удивительно, оно у неё нашлось.

-Может быть, ты просто мечтаешь о любви? Любви женщины, я имею ввиду. Последние пятнадцать лет, Майкрофт, твоей единственной любовью была Великобритания. Тебе необходимо простое человеческое счастье, хоть вы с Шерлоком и считаете, что без этого вполне можно обойтись, но это не так, дорогой. Вот так твоя потребность и проявляется.

Ему осталось только закатить глаза и произнести: "Боже, о чём ты, мама?" Нет, такого он мог ожидать от ненормальной, вечно витающей в облаках тёти Мэдди, дальней родственницы отца, но точно не от своей матери, гениального без преувеличения учёного-физика. Чушь, зачем ему любовь? Неравнодушие не преимущество. Однако, закрывая глаза, он каждый раз старается разглядеть её лицо. Зачем?
 

***

Майкрофт вышел из квартиры на Бейкер-стрит 221Б в отвратительнейшем расположении духа, как обычно и бывало, когда ему приходилось посетить брата. На улице уже наступила темнота, разбавленная светом фонарей и вывесок, Майкрофт направился к машине и уже даже взялся за ручку, как вдруг услышал звонкий, словно ветер потревожил сотни маленьких серебряных колокольчиков, смех. Повернув голову на звук, он увидел поворачивающий за угол женский силуэт в летящем белом платье, светлые волнистые волосы отливали серебром в свете фонарей, каблучки бойко стучали по тратуару, незнакомка говорила с кем-то по телефону и общение явно доставляло ей удовольствие, так как смех не прекращался.

Майкрофта словно кто-то взял за руку и потянул за незнакомкой. Он шёл за нею несколько кварталов на расстоянии нескольких метров, повинуясь новому неведомому чувству и не решаясь подойти ближе, пока она не завернула в темную мрачную подворотню. Майкрофту в этот момент прислали смс, как всегда в его жизни, это наверняка было срочно, мужчина отвлекся на чтение сообщения и написание ответа, а когда повернул вслед за девушкой, в душе опасаясь, что за это короткое время мог её потерять, увидел, что она не ушла, не исчезла, не растворилась в воздухе, подобно миражу в пустыне. Прекрасная леди из его снов, как по сценарию банальной мелодрамы, попала в беду. Девушку, прижатую спиной к стене, окружили трое маргинальной наружности парней и глумились над ней, пока только словесно, но этим их знакомство вряд ли бы ограничилось.

Майкрофт по долгу службы был обязан уметь себя защищать, в том числе и от более опасного противника, чем лондонская шпана. Для самого Майкрофта это было лишь мгновение, доля секунды и двое противников, скрючились на грязном асфальте, извергая такие грязные ругательства в адрес своего обидчика, что в пору затыкать уши. Третий, более прыткий экземпляр, вытащил нож. Ещё мгновение и невоспитанный юноша получил внушительный удар зонтом по руке, выбивший из неё нож, который был мгновенно отброшен ногой Майкрофта на недосигаемое для шпаны расстояние. Пара секунд и все трое спешно покидали подворотню, ругаясь на чем свет стоит.

Проводив взглядом трусливо убегающих противников, Майкрофт подошёл к пострадавшей леди. Девушка все ещё стояла, прижавшись к стене. Это точно была она, девушка из его снов. Фигура, волосы, тонкие руки с длинными пальцами, судорожно сжимавшими ручку небольшой сумочки. Майкрофт жадно впился взглядом в её лицо. Светлая, прозрачная кожа, правильные черты, тонкий аристократичный нос, красивые аккуратные губы и большие распахнутые изумрудно-зеленые глаза. Девушка была определенно красива, такую красоту сам Майкрофт называл интеллектуальной.

- С вами всё в порядке, мисс? - идиотский вопрос. Конечно, с девушкой, которую минуту назад едва не изнасиловали три упыря, несомненно все в порядке.
- Да. Спасибо вам, сэр, - её голос слегка дрожал, но в руках она себя держала филигранно. Только букву Р она произнесла так, словно катала во рту виноградину.
- Майкрофт Холмс к вашим услугам, мисс.
- Куинни Фостер, - представилась в ответ девушка.

Майкрофт предложил доставить мисс Фостер домой или куда она скажет. Девушка, немного подумав, видимо, решила, что ничего хуже с ней сегодня уже не случится, и согласилась. В машине она назвала водителю адрес, показавшийся Майкрофта смутно знакомым, позвонила кому-то и сообщила, что не придет. Вскоре они подъехали к двухэтажному старому особняку, Майкрофт вспомнил, что дом принадлежал уже несколько лет как почившему лорду Фостеру, книгоиздателю, бывшему весьма далёким от большой политики, а теперь его вдове и дочери. Холмс проводил девушку до крыльца, напоследок вручив визитку и велев звонить, если ей что-нибудь понадобится, и откланялся.

Этой ночью фантом из его сна впервые обрёл лицо.