Выход

Выход

Я уже видел такой туман. В унитазе. Когда смываешь бумагу, но она прилипает к белому камню и растворяется в воде часами. Тогда ты смотришь вниз и сквозь сизовато-серую муть не видишь дна. Интересно что за взвесь в здешнем воздухе? Кажется, даже более тяжёлой, чем пар и такая же непроглядная, как целлюлозная муть. Почему я думаю о кальяне и молоке? Кальян на молоке. Утопленник курит кальян на молоке. Хм…

- Что вы делаете?

- Что я делаю? Стираю своего кота. Две на свете важных вещи доброта и чистота. Вот стираю я кота. Доброта и чистота.

Бабушка, стирающая своего кота, показалась совершенно нормальной. Почему я к ней пристал? Нужно идти дальше. Найти выход из тумана. Уже скоро. Слышу, как проносятся мимо машины. Но это был всего лишь ветер. Он посмотрел на меня и сказал:

- Не пугайся. Впереди ты встретишь ребёнка. Не трогай игрушки и всё обойдётся.

- Хорошо, ветер, - ответил я и подумал, - С чего бы мне трогать чужие игрушки?

Шум машин стал отчётливее и сквозь целлюлозно-молочный туман проступил чей-то силуэт. Крупный плечистый детина нависал над чем-то столь малым, что предмет терялся внизу, под ногами. Однако, именно он издавал тот самый шум. Рука детины лежала на предмете и двигалась из стороны в сторону, извлекая этим чем-то гудяще-фырчащие звуки. Машина!

- Привет, ты кто? – спросил детина.

- Я это я. А ты?

- И я это я. Хочешь поиграть?

- Нет. Хочу уйти отсюда.

- Иди, - кивнул детина себе за спину, - Хорошо хоть не уехать.

- А можно уехать?

- Нет. Я это я и ты это я. У тебя должна быть машина своя.

- Разве нельзя одолжить твою? У меня дома такая же. Точь-в-точь. Доберусь до дома и верну тебе машину.

- Не вернёшь.

- Почему? – спросил я.

- Потому что я не дам.

- А почему не дашь?

- Потому что ты это я и у тебя игрушка должна быть своя.

- Ух ты рифма!

- Ага, - ответил детина и вернулся к своей игре.

- Что ж. Нас здесь не ждали. Не стоит и задерживаться, - подумал я.

Но не прошёл я десяти, как из тумана явился некто очень громкий.

- О, современник, в тебе в избытке недостатков и недостаточно избытков! Смотри какой прекрасный выбор! - сказал пройдоха голоском елейным и распахнув полы плаща стал демонстрировать он вещи красоты неописуемой. Раз описать нельзя, то и пытаться я не буду. Лишь красотой те вещи славны, а пользы в них мне не было и нет.

- Могу дать скидку. У меня сегодня день рожденья. И я, как основатель магазина, буду щедр, - вещал заманчиво торговец неописуемых красот.

- Что ж, как на счёт браслета?

- Пара человечьих жизней и ещё чуть-чуть.

- Что это значит?

- Значит столько и ни жизнью меньше.

- Может быть, колечко?

- Три человечьих жизни и твоя жизнь в рабстве за кольцо.

- Оно же без бриллиантов. Обручальное.

- Возьми другое и рабство нескоро ты ещё познаешь.

- Но жизнь свою отдать я должен буду. Да будь же у меня хоть девять жизней иль хотя одна, но запасная, ничего я не отдал бы за вещи.

- Но почему? Ведь вещи так прекрасны!

- Вещей так много, а жизнь всего одна. Пусть в ней в избытке недостатков и недостаточно избытков, зато они мои по праву.

- Ты жадный тип. Ты эконом и скряга.

- Как есть. Потерянным в тумане украшенья ещё ни разу в жизни не помогли найтись и в этот раз, как видно, не помогут.

- Прискорбно, современник. Возвращайся, как будешь готов.

- Надеюсь, никогда не буду.

Туман теперь, казалось мне, кислил и пах навозом. Я видел впереди от силы метров до пяти, а сзади добрых двадцать. Так будущее видим очень смутно, недалёко, но прошлое в нас долго ещё живо.

Скелеты нежилых домов выныривали из молочно-дымной белизны, что по бокам дороги. Казалось, я плыву по реке, на берегах которого нет жизни, но есть приют. А на дороге приюта нет, хотя жизнь смертная на ней проходит. Залюбовавшись видом по краям, я увидал фигуру у забора. То девушка была. Наверно, заблудилась, подумал я и подошёл.

- Привет, ты тоже ищешь выход?

- Зачем? Ведь я уже нашла и ты, похоже, тоже, - ответила девица и закурила тонкую. Оранжевевший кончик сигареты отражался во взгляде сально-пошлом.

- Да ты же заблудилась, но стесняешься признаться.

- Как ты стесняешься признаться, что хочешь меня. Как на счёт орала или анала, или садо-мазо? Чего желаешь? Я всё умею.

- И что ты за это хочешь?

- Твою жизнь.

- Не две жизни? Одну? – поинтересовался я. Предложение казалось выгодным.

- Одну, но целиком. И ты отдашь мне все свои эмоции, все думы и мечты, все цели и все средства.

- А ты взамен?

- Стриптиз, орал, анал и садо-мазо. Я многое ещё умею, - сверкала девушка глазами.

- И всё?

- Конечно. А что мужчине ещё надо? – пожала плечами она.

- Как на счёт понимания, заботы?

- Зачем они тебе? Какое удовольствие быть понятым? Вот быть любимым – совсем другое дело, - подмигнула девица.

- И что же для тебя любовь?

- Стриптиз, орал, анал и садо-мазо, и много что ещё.

- И всё?

- Конечно. Что ещё мужчине надо?

- Я это уже слышал. Что на счёт заботы?

- О, я позабочусь о твоём приборе.

- Это я уже понял. Что с остальным ты будешь делать?

- Ничего. Ведь у мужчин зудит лишь одно место. Вот я его и почешу.

- И назовёшь это любовью.

- А что же это, если не любовь?

- Переоценённый сервис. Любовь в постели не начинается и не заканчивается. И цену ломишь ты, подруга, выше всякой меры.

- Прошу лишь столько, сколько стою, - охладела девушка.

- По мне ты ничего не стоишь. Любить тебя нельзя и раствориться в тебе тоже. Ты пустая. Коль попытаюсь раствориться, то окажусь я заперт внутри тебя и задохнусь.