Страх. Единственное чувство, которое сопровождало меня весь путь. Мое тело мне не подчинялось. Я шагала с завязанными глазами и скованными за спиной руками. Холод каменного пола пробирал до костей, а мелкие камни до боли впивались в мои босые ноги.
Только шаги и шелест ткани мантий моих сопровождающих нарушали тишину. Сквозь полупрозрачную повязку я видела свет огня факелов, висевших на стенах. Куда меня вели? Найти ответ на этот вопрос в памяти мне не удавалось. Я не помнила, когда меня забрали. Странно. Как можно забыть часть своей жизни? Тем более недавние события. Вчера я легла спать в своей кровати, а очнулась… здесь.
Кто-то открыл дверь. Большинство дверей в замке были старыми, петли жутко скрипели. В нос ударил запах плесени и затхлости. Чем дальше я шла в это помещение, тем сильнее становилась вонь. Также можно было различить металлические нотки крови и противный смрад разложения.
Чьи-то сильные руки уложили меня на ледяную каменную плиту и сняли повязку с глаз. Я огляделась по сторонам. Тысячи свечей на вырезанных в стене полках освещали мрачную комнату. Десятки людей в чёрных плащах заняли практически все пространство зала и о чем-то шумно переговаривались. Точнее, большая их часть сосредоточилась в центре, а я лежала на возвышении. На алтаре рядом со мной стояли свечи и были разбросаны лепестки белых роз. И ещё повсюду витал горьковатый дым жжёных сухих трав, от которого начала кружиться голова. Из последних сил я запрокинула голову, чтобы разглядеть склонившегося надо мной, но тень его капюшона помешала.
Тот человек, что стоял надо мной, поднял руки вверх, чтобы успокоить остальных. После этого жеста в зале повисла абсолютная тишина. Похоже, он тут главный.
Почему именно я? Кто они? Что во мне такого особенного? Кроме моего наряда. Когда меня успели переодеть в тонкое белое платье? Оно сильно выделялось среди чёрного.
— Братья и сестры, — обратился неизвестный к толпе. — Всем известно, зачем мы сегодня собрались. Почтить богиню, что встретит нас в конце пути.
Я попала в Общество Смерти. Эти религиозные фанатики совсем с ума сошли. Религию запретили лет сорок назад из-за таких ненормальных. Насколько мне известно, они предприняли попытку захвата власти, чтобы распространить свои убеждения. Тогда их секта не была под запретом, но участие в ней не приветствовалось. Вскоре всех, кто как-то был причастен к Обществу, казнили. Сейчас они, похоже, решили воссоздать свой культ заново.
— Давно жили две сестры, — продолжал свой монолог он, — Жизнь и Смерть. Жизнь провожала души в наш мир, а Смерть встречала их после. Она решала, достойна ли душа остаться в ее стране или должна отправиться снова в наш мир в качестве наказания за свои земные дела.
Только исторической справки не хватало. От его скучных и монотонных речей голова начинала болеть сильнее.
— В стране богини нет боли и страданий. Это награда за все мучения жизни. Поэтому все, что мы делаем, должно быть во имя богини. Давайте почтим ее этой жертвой.
А эта жертва, по всей видимости, я? Прекрасно, всегда об этом мечтала. Умереть от руки какого-то сумасшедшего в грязном подвале.
Мужчина взял из рук девушки рядом с ним чашу с чем-то неизвестным. Из-под ее капюшона были видны концы рыжих волос. По-другому последователей различить было нельзя. Мешковатые плащи полностью скрывали фигуры. И для меня они казались не больше, чем чёрные размытые пятна. Чем больше я вдыхала дым, тем хуже мне становилось. Так меньше сопротивления оказывали пленные, и Общество могло спокойно проводить свои ритуалы.
Кистью на лбу и щеках мне рыжеволосая девушка нарисовала какие-то символы. Краска ничем не пахла, определить ее состав невозможно. Вещество холодное и неприятно щипало кожу.
— Алый, как кровь, цвет жизни. Ее начала. Мы все рождаемся из крови и плоти. Это цвет чего-то нового. Чёрный — цвет мучений, всех трудностей на нашем пути. А белый — это конец. То, к чему мы стремимся.
Теперь мне стал понятен выбор одежды. Я в белом, потому что моя жизнь скоро закончится. В этом даже есть логика… но понимать, а тем более принимать ее не хотелось.
— Не бойся, — сказал мужчина мне, немного наклоняясь вперёд, — богиня выбрала тебя. Она благосклонна к тебе. Это великая честь. Смерть примет тебя. А если нет, то Жизнь снова приведёт тебя в этот мир.
Слабоватое утешение. Откуда они это все знали? После смерти кто-то вернулся и рассказал? Я, как не верящая во всю эту чепуху, сильно сомневалась в данном утверждении. Но вот согласное бормотание собравшихся здесь доказывало обратное.
— Прими, Смерть, жертву этой души. Сегодняшним священным жертвоприношением мы проявляем уважение к богине. Пусть она радушно примет и нас в своем мире, когда придёт время.
Рыжая девушка обеими руками держала кинжал. Главарь секты закончил свой нескончаемый монолог, когда она подошла ближе. Он только произнёс слова благодарности за металл, которым собирался меня зарезать. Лезвие блестело в свете огня. Я же была в состоянии только наблюдать за происходящим.
Я могла бы умолять пощадить меня. Но это бесполезно. Сомневаюсь, что у помешанных на поклонении какой-то героине сказок осталось хоть немного разума. Они шли на убийство ради неизвестности. Может, это я чего-то не понимала? В их жизни была цель, не то что у меня.