Вызовы

1-3 Собака

Ночь тёмная, тишь глухая. И только шорох где-то вдалеке слышится. Можно подумать, что это ветер в соседнем дворе листву гоняет, но не похоже. Скорее, рыщет там кто-то. Вспомнив, что было с ним минувшим днём, Ярый глаза широко открыл, начал вслушиваться, а подняться в окно посмотреть - не решается. Да и просто пошевелиться ему страшно. Вспомнил, что зверь за ним идти должен, что Кровавый демон книгу ищет, которую он под подушку себе положил, и что сам он ненароком зло вызвал. Ночует он в доме заброшенном, чужом. И неизвестно, кто здесь поблизости быть может. А может духи рощи Дум хотят достать его и анафеме придать за то, что он их обитель своим появлением осквернил.

Шорох стих, снова тишина наступила. Значит, ветер всё-таки. Ярый вслушивался, но не слышал больше никаких звуков. Стало ему казаться, что их и до этого не было, а прислышалось это ему, или приснилось. По сторонам посмотрел, не поднимая головы – тьма, а во тьме пустота. Долго лежал с открытыми глазами, слушал. Днём такого натерпелся, вот и сон теперь неспокойный, чудится всякое. Глаза закрыл, снова засыпать начал, и опять слышит, что вдалеке кто-то возится. Сомнений не осталось – не снится ему это, а на улице кто-то ходит. Лежит, старается не дышать, и сердце своё успокоить, а то ведь есть такие звери, для которых биение сердца человека грохотом в ушах отдаётся. За сотни метров его слышать могут.

Уже не только шорох за окном слышно, но и треск появляется, будто забор кто-то вдалеке ломает и шкребётся по нему. Звуки эти становятся всё ближе, ближе. Не вытерпел Ярый, встал, начал в окно из глубины комнаты смотреть, близко не подходит. Долго вглядывался, прежде чем при свете звёзд разобрать что-либо смог.

Снаружи во тьме увидел человека. Тот на четвереньках ползал, метался из стороны в сторону, да так прытко. Головой листву под собой разгребает и ухо к земле прижимает. Постоит неподвижно, и в другое место идёт, в другом месте чтобы грязь поворошить. Откуда здесь этот прокажённый взялся? И нет ведь кроме него никого больше там.

Потом только понял Ярый, что не человек это на карачках лазит, а дикая собака по соседнему двору шастает и принюхивается к чему-то. Может на кротов охотится, а может кость где-то там закапывала, а сейчас не может вспомнить, где именно. Успокоился Ярый, обратно лёг, но сон уже отошёл от него. Да и не хочется глаза закрывать, когда рядом зверь какой-то бродит, пусть это и собака, а всё равно как-то не по себе от всех этих шорохов. А теперь ещё и её сопение слышно.

Точно, сюда идёт, в эту сторону. Вдруг Ярый осознал, что он псину какую-то боится, и так ему стыдно от этого стало. «Дурак я, – думает – раз пса от нечисти отличить не могу» - и после этой мысли успокоился и засыпать начал. Но только ко сну приступил, как собачье сопение снова его покой нарушило. Уже рядом эта псина где-то. В доме. По деревянному полу цоканье от когтей на лапах слышно. В сенях, уже в соседней комнате. «Что этому псу здесь надо?» - думает Ярый. Только хотел встать, да выгнать из дома эту собаку, как над ним человек встал. Над кроватью, в которой он лежал. К голове Ярого прикоснулся, еле слышно приказал: «Спи!», и Ярый уснул, как младенец, больше ничто его не тревожило.

Комната наполнилась светом уже давно. От этого Ярый почувствовал, что он поспал больше, чем было нужно, и появилось тревожное ощущение того, что он что-то проспал. Но спешить ему было некуда, когда он даже не знал, куда ему нужно идти, а потому он продолжал лежать и обдумывать свои дальнейшие действия. Вспомнилось ему, как он просыпался среди ночи, как видел человека, который на самом деле оказался собакой, и вспомнил, как эта собака зашла в дом, а на её месте появился человек. Может снилось всё это?

Вскочил, вспомнив то странное прикосновение к своей голове и необычное повеление. Кто это был? Он сунул руку под подушку и… Там ничего не было. Вызовы. Где она, эта книга? Осмотрелся вокруг. Может спрятал её в какое-то другое место… Нет, никуда он её больше деть не мог. Он оцепенело смотрел в изголовье кровати, не понимая, как он мог не проснуться, когда кто-то залазил ему под подушку. Случилось самое страшное, что только могло произойти. Он нарушил наказ отцов, и теперь никто не знает, в чьих руках находится эта жуткая книга, являющаяся заточением тёмных сил.

И вдруг Ярый услышал, что он по-прежнему не один в доме, что за стеной на кухне кто-то черпаком о кастрюлю гремит. Вскочил он, и как есть, разутый да взъерошенный по полу босыми ногами неслышно к проходу подошёл, чтобы посмотреть, кто здесь хозяйничает. Перво-наперво, что ему в глаза бросилось, что дом преобразился изнутри, что ожил он при дневном свете. Пыль не исчезла совсем, но меньше её стало. Чище везде, грязная посуда на столе не стоит. Ярый дальше выглянул осторожно, чтобы можно было ему то место видеть, где печь стоит, и откуда шум доносится. Возле печи человек бесформенный стоит, низенького роста, спиной к нему. Варит что-то в той самой кастрюле, в которой плесень была. Варево своё помешивает, а рядом с ним открытая книга лежит. Не поварская, а та самая, которую Ярый из библиотеки унёс.

- Не смотри! Нельзя эту книгу читать! – бросил Ярый в спину человеку.

Тот повернулся, и увидел Ярый, что это то-ли старушка, то-ли женщина. Не понять по лицу. Оно у неё всё изуродовано ожогами. Волдыри страшные, от виска до скулы с одной стороны кожа содрана, бровей нет, губ как будто тоже нет. Фигуру балахон скрывает. Отвечает ему старушеским голосом:

- Что, милок, приснилось не то что-то? Отчего же не читать? Я эту книгу читала, когда тебя ещё отродясь на свете не было, а тут вдруг нельзя. – словно посмеялась над ним.

Понял Ярый, что не того человека он предупреждает, которого должно. А что ещё сказать и что думать – не знает теперь. Отупляется, и каких-то пояснений ждёт. А старушка как ни в чём не бывало кастрюлю свою с печи отставила и в шкаф с посудой полезла.