Взрослые принцессы

Принцесса для генерального. Глава 21 (конец)

— Поцелуй меня, — прошу Костю вместо всего того, что может разрушить наши с ним отношения. Этот момент я хочу отсрочить на несколько дней.

Не знаю, как все сложится дальше, но сейчас я хочу быть в объятиях любимого мужчины, принадлежать его губам, рукам и его душе. Быть с ним больше и ближе, чем обычно.

Довлаcов приобнимает меня за талию и, взглянув в глаза, чмокает в лоб. Отстраняется с легкой улыбкой, чтобы проверить мою реакцию.

— Не так, — бурчу на него, закатив глаза.

— Так? — спрашивает и целует в щеку.

— Ну что ты как маленький?! — возмущенно тяну и льну к его губам, решив сама поцеловать его.

Стать “взрослой” для него. Кто из нас здесь ребенок, а кто взрослый, понимающий, чего хочет?

Но долго целовать себя он мне не позволяет.

Костя первым разрывает поцелуй, несмотря на мои недовольные мычания и попытки продолжить. Его мое поведение забавляет.

Распахиваю глаза и стреляю в него острым взглядом.

— Алина, прости меня еще раз, — шепчет он, подняв руку и коснувшись моей щеки. Нежным прикосновением, еле ощутимым на моей коже, он поглаживает кожу. Льну к его руке, как к спасательному кругу. Прикрываю глаза и наслаждаюсь моментом.

Мой личный рай. Без ссор. Без тайн. Без ревности. Лишь мы вдвоем и наша любовь.

Вряд ли любовь могла возникнуть так быстро, но думаю, это она. То самое чувство, которое я искала всю свою жизнь.

— Обещаю, что постараюсь держать себя в руках, — продолжает любимый. — Если ты, конечно, больше ни с кем обниматься не будешь. Тогда я за себя не ручаюсь. Буду рвать, метать и мечтать тебя запереть на каком-нибудь острове.

— Я подумаю, — отвечаю ему с улыбкой.

Открываю глаза и ловлю вопрос в его взгляде.

Не обнимать брата, папу и дедушку считаю грехом. Но Косте о статусе мужчин, с которыми планирую изредка разделять объятия, пока говорить не надо.

— Подумаешь? — спрашивает он с вызовом. — То есть?

— То есть поцелуй меня уже наконец и закончим этот разговор, — перебиваю его. — Единственное, что я могу пообещать тебе сейчас, что не буду обниматься с посторонними мужчинами. И пока я с тобой, буду лишь твоей любимой. На такое согласен?

— Пока согласен, — хмыкает он, оглядев меня. — Но твой ответ меня не очень удовлетворяет.

— Тогда чего мы ждем? — возмущенно тяну.

— А чего мы ждем? — повторяет Костя за мной.

— Он еще меня маленькой называл, — вздыхаю недовольно и беру его за руку, потащив за собой в свою спальню.

Судя по тому, как дергается рука любимого, он хохочет. Но хоть не сопротивляется и позволяет себя вести.

Хотя какой бы мужчина такому сопротивлялся? Его девушка сама проявляет инициативу и делает первый шаг в сторону нового в отношениях.

В груди безумное волнение, но я не намерена отступать.

Рано или поздно это должно было произойти.

А с Костей… Костю я могу скоро потерять. Поэтому я хочу получить его сейчас, когда мы еще вместе, когда мои тайны еще не разрушили наши жизни. Когда мы любим друг друга, и наша ревность слишком горяча.

Захожу в спальню и оборачиваюсь к любимому. Его взгляд горит, но он словно себя сдерживает.

Видя, зачем я его привела в спальню, он молчит. Эта тишина напрягает. А его безучастность рождает в моей голове не совсем хорошие мысли.

— Ты сомневаешься? — спрашиваю его, закусив губу.

Несколько секунд он смотрит на меня, словно на что-то решается. Но его взгляд по-прежнему мягок и полон заботы.

— Алин, я кое-что понял о тебе, — произносит он, подарив мне слабую улыбку. — Сомневаюсь, но мне кажется, что ты…

— Тороплюсь? — заканчиваю за него.

— Нет.

— Прячусь? — продолжаю, потому что сгораю от нетерпения. А он говорит слишком медленно и издевательски формально.

Меня сейчас собственным током убьет, а он издевается своими вопросами.

Зачем вообще разговаривать в такой момент? Думаю, у нас есть и другие варианты.

— Да, — кивает, улыбнувшись чуть сильнее. — Но не это я понял.

— А что? — спрашиваю, но по его сдержанной и слегка неловкой улыбке, тотчас понимаю, о чем он. — Нет, не надо! — резко восклицаю. — Я поняла. Я все поняла. Не надо!

— Это так?

— Это имеет для тебя какое-то значение? — прячу собственную взволнованность за вспыльчивостью и притворной энергичностью.

— Имеет, Алиночка…

Опускаю взгляд вниз, чувствуя себя неловко. Щеки начинают гореть от неловкости, но все это уходит на второй план, когда пальцы Кости оказываются на моем подбородке и медленно поднимают мои голову наверх. Он заставляет меня взглянуть ему в глаза и одним лишь взглядом признаться, что он у меня первый. Что до него меня никто не касался.

Что я пропала…

Что ему удалось за несколько дней сделать больше, чем всем остальным мужчинам в моей жизни.

Он влюбил меня в себя.

И подтолкнул к чему-то большему, чем поцелуй.

— Ты чудо, Алина, — хмыкает любимый, сладко лаская голосом. — Моя боевая медведица, готовая всех вокруг покрошить на мелкие детальки, но такая нежная и трепетная наедине со мной.

Костя наклоняется и нежно касается губами моих. Аккуратно, почти неощутимо для меня подхватывает на руки и идет в сторону кровати.

Сегодня случится все.

Сегодня я стану лишь его. От и до.

Сегодня я сгорю от его объятий, поцелуев и любви. Сегодня мой мир перестанет принадлежать лишь мне одной.

Сегодня… Сегодня родится новая история любви.

Костя бережно опускает меня на застеленную постель, не разрывая поцелуя. Его рука касается моей щеки, и поцелуй углубляется по инициативе любимого, который берет полной контроль надо мной.

Нависнув надо мной, он вжимает меня в кровать весом своего медвежьего тела. Его сладкие поцелуи погружают меня в подобие транса. Руки Кости скользят вниз. От щеки к шее, к плечам, к ключицам, к груди…

Останавливаются, обхватив мои груди и сжав их. Легкий стон срывается с губ моего мужчины, утопая в нашем поцелуе.