Взрывная Лиса

Глава 1. В тихом омуте

Внимание! Это вторая дилогия серии «Наследники всемогущества». Её можно читать отдельно.

Первая в хронологическом порядке книга серии находится здесь: https://litnet.com/shrt/hem9

— Но ведь ты обещал, что разведëшься со своей мымрой! — доносится из-за приоткрытой двери.

Ох, как неловко вышло. Подслушивать чужой разговор я вовсе не собиралась. Думала, в такое время в банкетном зале нет никого. Хотела проверить, всë ли там готово к сегодняшнему празднику.

Ведь сегодня у любимого мужа юбилей. Поместье, доставшееся мне ещё от родителей, наводнили бесчисленные гости. Шум, гам, суета. Даже грызущую с самого утра боль пришлось отставить в сторону.

«После смерти отдохнём», — как говаривал папа.

Зато в этот раз супруг точно будет доволен. А то неподходящие по тону салфетки на своë шестидесятипятилетие он мне до сих пор припоминает…

Ладно, не стану мешать разговору. Да и слушать дальше не собираюсь. Совать нос в чужую личную жизнь считаю ниже своего достоинства. Схожу-ка я пока на кухню. Надеюсь, к моему возвращению гости мужа успеют выяснить отношения.

Но следующая фраза, поизнесëнный хорошо поставленным — преподавательским! — голосом, заставляет замереть на месте:

— Пойми, малыш, я не могу. Ну куда она без меня в еë-то возрасте?

Ну надо же. «Малыш». А меня за все тридцать лет семейной жизни — либо «жена», либо по имени-отчеству, будто постороннюю.

Елизавета Степановна — и точка.

Преподавателю его уровня, мол, по-другому не положено.

А про возраст обидно даже. Я вообще-то на пятнадцать лет моложе! Другое дело, что муж даже в свои семьдесят выглядит куда лучше меня. Но так вообще всегда было.

Первый шок уступает место рационализации. Всему этому наверняка есть разумное объяснение.

Всегда находилось.

Точно! Они наверное, сценку для какого-нибудь капустника репетируют! Новый год не за горами, а в нашем университете издавно принято с размахом его празд…

— Ты что, думаешь, я такая же дура, как твоя жëнушка?! — в капризном тоне дамочки вдруг прорезаются стальные нотки. — Я просто возьму — и никуда с тобой не поеду!

— Ну что ты, детка, — голос мужа, напротив, становится мягче, просительнее. Я от него и не слышала такой никогда. Мной он предпочитал командовать… — Как же я без тебя? Да я на этой конференции с ума сойду от скуки!.. Я уже и люкс нам забронировал…

«Там у них какая-то накладка с размещением, — припоминаю сказанное им за ужином на прошлой неделе. — Сказали приезжать без сопровождения».

Происходящее совсем не кажется похожим на репетицию, но я упрямо цепляюсь за эту идею. Ведь если признать, что всë по-настоящему…

— И всё же нет, — явно сомневаясь, произносит дамочка. — Не хочу больше тратить время на женатого. Хоть и люблю тебя, крольчонок.

«Ну какой я тебе «милый»? Фу. «Дорогой» — ещё хуже. Я — Станислав Игоревич Меньшиков, прошу запомнить и впредь именовать как положено».

Ага, понятно. Значит, надо было с названий животных начинать. С индюков там или козлов, к примеру.

— Ну не сердись, малыш, — продолжает уговаривать супруг. — Я просто не могу бросить умирающую женщину в одиночестве.

Ну нет. Даже если это глупая шутка, всему должен быть предел!.. Стоит ли мне прямо сейчас войти и высказать своё возмущение?

Но вдруг я всë-таки что-то не так поняла? Мужу будет ужасно неловко…

— Врëшь! — пока я терзаюсь сомнениями, девица продолжает упрямиться. — С чего бы ей помирать?

— Если бы я только знал, — вздыхает муж, старательно изображая сожаление. — Врачи так и не смогли определить диагноз. Организм как будто работает на износ, постепенно отказывают внутренние органы…

Вот же врëт, мерзавец! И не краснеет. Ну да, конечно, за последние несколько лет состояние слегка ухудшилось. Так и я не молодею. Для своего возраста я ещё о-го-го!

Тем более, что Максим Евгеньевич на недавнем осмотре говорил про улучшения…

— Два дня назад звонил лечащий врач, — продолжает муж. — Кажется, бедняжке осталось не больше полугода.

И откуда только узнал, что была на приёме? Я ведь об этом ещё не рассказывала — совсем забегалась со своими заботами. Хотя собиралась пожаловаться, что новые лекарства, выписанные Максимом Евгеньевичем, слишком уж сильные…

Девица насмешливо фыркает:

— Если всё так плохо, почему же никто об этом не знает?

— В том-то и дело, — вздыхает муж. — Держим в секрете, чтобы не волновалась. В еë положении нужно больше отдыхать.

Так вот почему я сегодня на ногах спозаранку! Отдыхаю я так. Ещё и нудел за завтраком, что слишком поздно встала!

Внутри будто поднимается обжигающая волна.

Поднимается — и бессильно опадает.

Тихо, тихо, Лиза. Дурная ссора точно ничего не решит. Сперва успокоимся, сядем и всё обсудим…

Так старательно себя уговариваю, что пропускаю мимо ушей фразу девицы. Зато прекрасно слышу ответ супруга:

— Да мне и правда нелегко, малыш! Ты посмотри, где мне ради жены жить приходится! Это ведь самая настоящая рухлядь. То одно отвалится, то другое. Была б моя воля — развалил бы тут всё к чертям собачьим!

Девица хихикает:

— И правда, полная безвкусица. Старьë.

«Ну что ты! Ни о каком переезде и речи быть не может. Это не просто дом, это статус».

Мои родители, от которых достался дом, очень старались, чтобы у нас со Станиславом всё складывалось благополучно. Даже помогли перспективному преподавателю занять достойное его талантов место. Сначала он возглавлял кафедру. Затем — получил ректорский пост чуть ли не по наследству.