Whihout memories (без воспоминаний)

Whihout memories (без воспоминаний)

      В последнее время я каждый день хожу на могилу Твелва и Найна. Каждый раз остаюсь практически до заката и сижу рядом с двадцатью шестью палками, на которых высечены цифры. От одного до двадцати шести. Я медленно обвожу каждую из них, словно это может хоть как-то мне помочь. Словно это хоть как-то позволит мне ощутить Их вновь...

      Если бы какой-то посторонний человек пришел сюда и увидел бы меня рядом с ними, то, наверное, он бы посчитал меня сумашедшей. Зачем девушке сидеть рядом с простыми палками, на которых высечены цифры? Но только я знаю, что они на самом деле означают. Я и... Кэндзиро Сибадзаки. Только мы вдвоем знаем, что это на самом деле могилы. Могилы двадцати шести детям, которых убили в попытке создать сверх человека.

      Когда-то я случайно услышала одну фразу "Without memories is better", которая означает: "Без воспоминаний лучше". Не понимаю... Скажите, кем был тот человек, который так сказал? Неужели он и вправду считает, что без них лучше? Но именно память делает нас такими уникальными. Я никогда не хочу забывать Их. Никогда.

      Найн и Твелв просто хотели, чтобы про Них хоть кто-то знал. Чтобы о Них хоть кто-то помнил. Сибадзаки-сан рассказал мне их историю. Я была в ужасе. Бедные дети... За что же их так? За что? Они же ничего не сделали.

      Как же я жалела, что меня тогда не было с ними. И пускай я знаю, что никогда не смогла бы туда попасть - не те данные. И пускай я знаю, что если бы все же попала - меня, скорее всего, уже не было бы в живых. Пускай. Если бы я могла хоть на миг... Хоть на один миг стать их щитом... Если бы я смогла бы стать их поддержкой и опорой. Если бы я...

      Я не знаю, помнят ли Их хоть кто-нибудь еще кроме нас. Ведь уже больше двух лет прошло. А людская память быстро забывает такое. Я твердо уверена, что точно буду Их помнить. До самого конца. А когда умру... Надеюсь, что Сибадзаки станет помнить Их и дальше. Ведь если мы умрем оба, то... Кто же будет помнить их?

      Я так и не вернулась к матери. Это уже выше моих сил - жить с ней. И терпеть ее и ее поведение. Слава богу, Сибадзаки-сан помог мне и выделил мне комнату. Я ему очень благодарна. А еще... недавно... я...

- Лиза? - слышу за спиной слишком хорошо знакомый истеричный голос. Вскакиваю на ноги и отступаю назад, испуганно смотря в полубезумные глаза матери. Она... Почему она здесь? Почему она вышла из квартиры? Почему она... Как она меня нашла? Как? Сейчас это больше всего меня волнует. Возможно, это глупо... Вернее, это точно глупо. Но я стою на месте, не двигаясь, и смотрю на нее. У меня будто бы отняли все мои силы, отчего даже мысли ползают вялыми мухами. - Почему ты исчезла, Лиза?! Почему ты мне не звонишь?! Почему, Лиза?! Почему?! Ты хочешь бросить меня, как твой отец?! Лиза! Не молчи, Лиза!

      К счастью, и она стоит на месте. Я быстро оглядываюсь назад, внимательно смотря на могилы двадцати шести детям. Но больше всего я не хочу покидать именно те две, где написаны два числа - "9" и "12". Ведь если я сейчас уйду, то... скорее всего уже больше никогда не вернусь. Может, стоило остаться и умереть именно тут? Но...

       Я все же соглашаюсь на операцию, хотя шансов на успех немного. Считайте - их практически нет. Рак головного мозга - не та болезнь, на которую можно плюнуть и выкинуть ее из головы. Особенно, если эта опухоль находится в труднодоступном месте. В таком случае мой шанс выжить составляет всего пятнадцать-двадцать процентов.

      Раньше бы я даже не попыталась бы сопротивляться и предпочла бы быстро умереть, забытая всеми. Но сейчас... Я не вправе разбрасываться жизнью, которую подарили мне Они. Я должна выжить хотя бы потому, что я просто обязана им хоть чем-то отплатить. Пусть мои воспоминания о Них - станут моей расплатой. Именно поэтому я поставлю на карту все. После этой операции станет понятно: достойна я жизни или нет.

- Лиза, не молчи! Лиза! - слышу словно сквозь туман истеричные крики матери. Ее грязные черные спутанные волосы, полубезумные карие глаза, худое изможденно лицо с ввалившимися щеками и каплями пота на лбу. Я с трудом могу узнать в этой истеричной шатающейся женщине с худыми пальцами-когтями и грязной мешковатой одеждой некогда мою добрую и симпатичную, можно даже сказать красивую, мать. А раньше ведь она была совсем не такая, но после бегства отца из нашей семьи... Почему-то я всегда была уверенна, что и меня она в этом винила. Даже больше чем себя.

      Перед глазами все расплывается и я пропускаю тот момент, когда она бросается ко мне со своими тонкими пальцами-когтями и, некрасиво раскрывая рот, вцепляется в плечи. Я уже давно со счета сбилась сколько, собственно, у меня там было синяков. Сколько я себя помню - они были у меня там всегда. С тех самых пор, как исчез мой отец. Хотя исчез ли? Или просто сбежал. Она что-то истерично кричит и изо всех сил трясет меня за плечи, отчего моя голова безвольно болтается.

      Мне больно. Голова болит. Кровь ударяет в виски. Еще немного - и я потеряю сознание. Перед глазами все расплывается. По хорошему стоило бы это прекратить еще давным давно, но... Но я молчу. Изо всех сил терплю эту тряску, но мой взгляд направлен только на две могилы с числами "9" и "12". 

      Я устала. Мне надоело мое бессмысленное существование. Но ради Их памяти я вытерплю все. Именно поэтому я вырываюсь из крепкой хватки матери и отступаю, смотря на нее. Она, кажется, поражена. Но снова с бессмысленной жестокостью кидается ко мне, пытаясь снова ухватить за плечи.

       Перед глазами снова все плывет и, оступившись, я падаю на землю. Мать исчезает, а я остаюсь в одиночестве. Я ощущаю все так, словно это происходит не со мной. Вот я стою - а вот уже лежу на земле. Встать не хватает ни сил, ни желания. Я словно погружаюсь в бесконечный омут. Толща воды мешает мне дышать и хоть что-то слышать. Перед глазами бесконечная синева и маленькие белые пузырьки воздуха, которые быстро поднимаются вверх.

      Свет стремительно отдаляется, и я протягиваю за ним руку, в попытке схватить. Но это бесполезно. На мгновение мне кажется, что Найн и Твелв здесь, рядом со мной. Я вижу, что рядом сидит Твелв и, солнечно улыбаясь, гладит меня по волосам. Рядом стоит Найн и как всегда недовольно хмурится, только в глазах скрытая тревога. Интересно, почему? Неужели... все настолько серьезно?

      Потом перед глазами появляется бесконечное синее небо. А потом... я вижу как от меня, вверх, поднимается стая странных серых птиц. В ушах эхом стоит хлопанье их крыльев. Все птицы серые, но у каждой одно перо ярко-красного цвета. 

      А потом... Последнее, что я вижу - корявые буквы, складывающиеся в одно слово - "VON", которое когда-то означало для Них надежду. Сейчас же, для меня, они символизируют собой отчаяние. И надежду... Надежду, которой у меня никогда не было.

      Умирать, оказывается, совсем не страшно. Ведь я наконец буду с людьми, которых я люблю. Я люблю Твелва, но и Найна люблю не меньше. Но... мои чувства к каждому из них кардинально различаются. Твелва я люблю как... как парня. А Найна - как лучшего друга.

      В ушах почему-то играет музыка из холодной страны, которую когда-то слушал Найн. Она отдается легким перезвоном в яркой синеве неба и струится сквозь шелест крыльев серых птиц. Я широко улыбаюсь, наблюдая за их полетом. Мне тоже хочется взять и полететь. Но я не могу.

      Я где-то прочитала, что смерть пахнет сиренью. Удивительно, но этого запаха я не ощущаю. Зато чувствую запах нагретой солнцем пыли, свежей травы и старого дерева. Веки тяжелые и я медленно закрываю их.