Хирофанты. Знак звезды

Глава первая. Кружок

Эсэмэска могла уже не приходить, и без неё понятно. Кафе полупустое. На шестнадцатилетнего парня похож только один. В мобильник Майя всё-таки заглянула: «Объект в зелёной футболке с надписью «Я не лох».

– Вижу, – ответила Майя мобильнику. – Ещё бы на лбу татуировку сделал, а то вдруг не поверят.

Сидит, уткнувшись в ноутбук, на столе чашка дешёвого чая – плата за вай-фай. Майя подошла к объекту ближе и краем глаза заметила, что он переписывается в сети.

– Что пишут? – спросила Майя, плюхнувшись на соседний стул.

– Друг замутил флешмоб на великах, а велик у него сломался, просит мой, – заулыбался объект.

О, Боже! Он правда решил рассказать ей, о чём болтает с френдами. Да, футболка тут не спасёт.

Тот ещё экземплярчик. Одна стрижка чего стоит. Любопытно, он сам себе волосы кромсает или парикмахера просит: стригите под дурака. Мысли о причёске объекта вызвали на лице Майи улыбку. Объект заулыбался в ответ ещё шире. Небось, решил, что понравился ей. И что ему обалдеть как повезло – роскошная девчонка подсела за его столик.

Пришло же такое в голову – роскошная. До писаной красавицы ей, конечно, далеко, и она прекрасно об этом знает. Правда, и не уродина, тоже факт. Глаза мамины, чуть навыкате или открытые миру, как говорит мама. Нос греческий, папин, папа у неё и правда наполовину грек. Едва заметная родинка справа над губой – бабушкино наследство. Подбородок достался от второй бабушки, острый, хоть масло режь. Ах да, ещё имеется потрясающий конский хвост, она обожает им трясти из стороны в сторону. Но вообще, распущенные волосы ей идут гораздо больше.

Однако с таким щенячьим восторгом на неё редко пялятся. Не, ну приятно, чего там, хотя подобные мальчики точно не в её вкусе. Слишком простой. Но в этом есть свои плюсы. Можно не тратить время на предисловия.

– Майя.

– Кирилл.

– Дай ладошку посмотреть.

– Держи, – и довольная улыбочка в придачу.

Нужна только ладонь, улыбочку мог оставить себе. Радости-то сколько! Хоть бы для приличия спросил, на кой чёрт ей сдалась его потная рука.

О, наконец-то спросил. Да, она увлекается хиромантией, начинающий хиромант, так сказать.

– Хорошо разбираешься?

Вот тупица. Хорошо разбираются начинающие?

– Чего тут разбираться. Короткая у тебя линия жизни, лет до двадцати протянешь. И то, если повезёт.

Да шутит она, шутит, не надо в обморок падать. Правда, он молодец, не испугался или виду не подал. И ответил сносно:

– Аж до двадцати? Не, я до такой старости дожить не планирую.

– Доживёшь, куда денешься. Вот с линией любви засада, первая девушка появится лет в сорок пять, не раньше.

И снова шутка. Ладно, хорош объект троллить, не умеет она эти линии читать, а с него станется поверить.

Главное, знак на месте, что и требовалось доказать. Пальцы Майи быстро собирали буквы в смс. Всё, сообщила, дальше без неё. Майя представила, как долго Генчику и Вере придётся разжёвывать этому «не лоху», что от него хотят. Но это их проблемы, раз не могли найти более адекватного.

– Убегаешь? Только пришла и уже…

Расстроился, бедняга. Заплачет сейчас. Да встретятся они ещё, успеют друг другу надоесть.

Некогда ей с ним болтать, она спешит в кружок. Дурацкое название – кружок. Генчик будто в насмешку придумал. Мол, дом на улице Круговой, и у них круг посвящённых. Точнее, небольшой кружок. Угу, кружок «умелые руки».

Майя взглянула на кисти своих рук. Обычные, до аристократических далеко. И ладно, она в аристократки не рвётся, зато на её ладони, чуть ниже среднего пальца, есть знак – маленькая пятиконечная звезда – шанс всё исправить.

Выйдя из кафе, Майя поймала своё отражение в витрине магазина: злая, всем недовольная девчонка. Да уж, неприглядный портрет, но у неё есть причины быть такой, а кому не нравится, она в друзья не напрашивается. Вот найдёт себе майку с надписью: «У меня много претензий к этому миру», и пусть все отстанут.

Наглухо застегнув мастерку, нырнула в проход между домами. Впереди вразвалочку шли две женщины, обсуждая слезливый сериал. Перекрыли собой дорогу, и глубоко фиолетово, что кто-то дышит им в спину, торопится, вероятно.

Каждый новый шаг, вынужденно медленный, почти черепаший, становился очередной каплей в стакане Майиной раздражительности. Вот она, последняя капля. Большая и наглая. Вода вырывается из стакана, громко плюхаясь на пол, – нате, получите! Майя вклинилась между двумя препятствиями, намеренно толкая одну из женщин локтем. Ещё рывок, и... препятствия остались позади.

– Хамка! – крикнули ей вслед. – Никакого уважения к старшим.

Огрызаться Майя не стала. Не хамка, просто псих. Что ей стоило вежливо попросить? Да, она слишком психованная в последнее время.

А вот и улица Круговая. Наверняка все уже в сборе, готовятся к отправке.

– Ура, Чайка прилетела! – весело приветствовал её Вадик. – Пёрышки дождиком не намочила?

С первого дня зовёт Чайкой. Майка-Чайка. У Майи для него тоже прозвище есть: Артист-каратист. Артист, потому что вечно паясничает, а карате он лет пять занимается и всем девушкам сразу объявляет, что с ним по ночам гулять не страшно. Майя часто ловила себя на мысли, что без Вадика и его шуток, пусть даже глупых, это был бы очень тоскливый кружок. Их в кружке шестеро: три парня и три девушки, плюс двое наставников – Генчик и Вера. Или надсмотрщиков – более верное определение.

Навстречу Майе бросилась Элька, вечно взъерошенный цыплёнок, как прозвала её про себя Майя.

– Алёна здесь, с Верой в соседней комнате. Её возили к мутарам, – скороговоркой сообщила Элька.