Холодильник судьбы или Новый год с сюрпризом

Глава 1. Корпоратив с привкусом скандала

Мечта маленьких девочек – встретить принца на белом коне. Мечта больших девочек – чтобы этот принц не оказался мудаком. Маленькие девочки на Новый год загадывают вечную любовь, большие — чтобы после большой любви не остаться без штанов. Тридцатипятилетняя Елена Сергеевна Пушнина, а среди подруг Серговна, встречала вечер 31 декабря в полупустой квартире с бутылкой красного вина и сломанным холодильником.

Предатель – и это не о бывшем муже – вышел из строя днем, когда Лена заявила начальнику, что сил больше нет терпеть его хамства и после праздников на столе появится заявление об увольнении. Стоит ли упоминать, что новогоднее чаепитие в офисе заиграло новыми красками… Вот захотелось же директору именно в выходной 31 декабря устроить вручение похвальных грамот.

После скандала Елена Серговна выплакалась по телефону подруге Кате, которая с утра бодро стругала овощи в салаты и кричала на своих тройняшек и детей многочисленных родственников, собравшихся на даче на традиционное новогоднее застолье. Многодетная мать в очередной раз посоветовала почистить ауру у знакомой ведьмы Пелагеи Леопольдовны и сгоряча не рубить головы — многострадальную ипотеку никто не отменял. Лена всхлипнула, тряхнула каштановыми кудрями и согласилась, что с увольнением не стоит спешить. После пятнадцати минут слабости Елена Серговна взяла себя в руки и вновь стала главным бухгалтером ООО «Трясивези».

После коллективных поздравлений и коллективного распития шампанского Лена хотела скорее умчаться домой намазывать бутерброды с икрой — больше никаких блюд не планировалось. Но почти у выхода ее перехватил начальник отдела контроля качества. Николай Иванович убедил бухгалтера, что ему кровь из носу, как нужно проверить зарплатную ведомость, мол, уральский коэффициент потерялся. Захмелевшая Елена Сергеевна нехотя сняла темно-синий пуховик и застучала шпильками по мозаичному бетону эпохи Брежневского застоя.

«Вот же лысый черт! Весь квартал покоя не давал, каждый день в кабинет с претензиями приходил, а теперь и перед праздником решил нагадить. Зуб даю, что все правильно начислено», — негодовала бухгалтер.

Николай Иванович распахнул дверь своего кабинета и галантно пропустил Елену Сергеевну вперед. Женщина недоверчиво посмотрела на начальника отдела — отродясь так себя не вел — и прошла вперед к рабочему столу.  Бросила пуховик на кресло и только тут спохватилась, что ведомость-то удобнее посмотреть с ее компьютера и не зачем было сюда приходить.

— Ммм… Кажется, нужно было зайти ко мне, — неуверенно промямли Лена, чувствуя себя дурой.

— Елена Сергеевна, а ты оказывается озорница! Сразу к себе зовешь. Чаем или кофе угостишь? — как-то странно ухмыльнулся Николай Иванович.

Его рыжие усики противно зашевелились над пухлой губой. Лену от отвращения передернуло. Уважаемый и гордый бухгалтер немного опешила от того, что этот мужик внешности забухавшего Карлсона посмел истолковать ее безобидную фразу двусмысленно.

— Показываете, сколько денег пришло на карту! — выпалила Лена.

Николай Иванович вплотную подошел к женщине и внезапно навалился на нее всем внушительным телом. Лена и пискнуть не успела, как оказалась поваленной на стол. Потная ладонь скользнула под подол платья. Серговна завизжала и со всех сил ударила ладонями по ушам похабного начальника.

— Фригидная дура! — заорал от боли Николай Иванович.

— Озабоченный козел, все твоей жене расскажу, — сквозь зубы ответила Елена Сергеевна.

Женщина схватила пуховик и со всех ног помчалась к выходу из здания, которое ей уже осточертело — подальше от людей, которые вызывали одно лишь презрение.

«Секса, конечно, давно не было. Но я не настолько отчаялась, чтобы с первым попавшимся под руку спать! Да еще и на столе. Никогда до такого не опущусь», — в мыслях бушевала Елена Серговна, втискиваясь в забитую маршрутку.

Ох, Лена, Лена. Знала бы ты, как не права.

Бухгалтеру средних лет невероятно повезло — освободилось место. Елена плюхнулась на сиденье и под ненавистные взгляды женщин постарше задремала: не объяснять же каждому пассажиру, что изжога скрутила живот. Лена десять раз уже пожалела, что поддалась уговорам и выпила дешевое шампанское.

За окном пролетали голые деревья, серые дома, синие остановки, билборды с новогодними скидками и поздравлениями.

Лена с детства ненавидела Новый год.  В пять лет ее напугал Дед Мороз. Тогда в родительской двушке собралось с два десятка гостей, половина из которых еще не выговаривала букву «р». Дядя Толя, актер театра музкомедии, добровольно вызвался вводить хороводы с малолетними родственниками и слушать их малоразборчивые стишки. Все было спланировано: Анатолий с утра калымил в театральном костюме Дед Мороза по вызову, а аккурат за час до боя курантов должен был принести радость и подарки своей почти дружной семье.

В каждом доме довольные родители довольных детей предлагали зимнему волшебнику согреться стопочкой огненной воды, а дядя Толя был человеком добрым и безотказным. К семи часам вечера Дедушка Мороз держал на ногах только благодаря профессионализму. Развлекательную программу тащила Снегурочка Маша, студентка театрального училища. Девушка наотрез отказалась знакомиться с семьей дяди Толи и после последнего стишка умчалась в студенческое общежитие к друзьям. Анатолий чудом добрался до семейства, опоздав на полчаса.

Поддатый Дед Мороз ввалился в квартиру двоюродного брата. Тут же его окружила детвора.  Женщины крутились на кухне и кричали друг на друга. Мужчины, восседавшие за столом напротив телевизора, по состоянию нестояния они несильно далеко уйдя от дяди Толи. Никто не сделал ничего, чтобы предотвратить грядущую маленькую трагедию. Дед Мороз прошествовал в зал, а за ним и вся детвора. В затуманенный мозг Анатолия прокралась мысль, что хороводы нужно водить только вокруг елки, поэтому ее нужно выдвинуть из угла.

Итог — дерево упало на Лены и ее племянника. Часть подарков была помята и разбита, в том числе и дорогущая фарфоровая кукла, о которой мечтала девочка. Это добило Лену. Она могла пережить падение елки, дикий ор родственников, но за уничтоженную куклу… Лена полночи вместе с троюродной сестрой Лелей прорыдала во второй комнате. Леля осталась без игрушечного сервиза. Нерадивого Дед Мороза изгнали в ту же комнату, что и рыдающих девочек. Но Толе было хорошо, он спал и видел во сне, как играет на сцене Гамлета.