Холодное сердце гурна

7.6

Очнулась, когда за окном было темно. Комната погружена в полумрак, лишь короткий луч лунного света скользил сквозь высокое окно и гулял на полу, немного освещая покои. По цвету стен и узору, поняла, что нахожусь в покоях Первородного. 

Великие Боги, неужели я заснула, и мне приснился такой чудной сон? 

Хотела встать, но чья-то тяжелая рука вернула меня обратно, а глухой голос, с рычащими нотками, заставил незамедлительно вскинуться. 

— Куда-то собралась? 

Я натянула одеяло до самого подбородка, потому что на мне кроме полупрозрачной ночной рубашки ничего не было. Краска стыда залила лицо. 

Эркхард лежал рядом, на второй половине кровати, лениво закинув руки за голову, а вот взгляд его прожигал во мне не дыры — руины! 

— Что вы... здесь делаете, — возмутилась я, а мужчина резко подорвался. Миг. И он ловко подмял меня под себя. Его сильные руки сжали мои запястья и завели их за голову, а ноги не позволяли даже шевельнуться. 

Теперь я смогла рассмотреть его вблизи. 

Волосы в ночном свете блестят серебром и сплетены в низкий хвост, глаза горят синим пламенем, обнаженная грудь часто вздымается. Он был зол?!  

Я испугалась. 

— Я же просил не выходить! Это так сложно, Софи? — буркнул он, нависая. 

— Что? —  не поняла я, а когда сообразила, что произошедшее вовсе не сон, заозиралась по сторонам, в поисках малышки.  

— Как тебе удалось проскользнуть мимо десятка охранников? — зарычал он, словно не слышал меня. Глаза наливались бешенством. — Чем ты думала? Хотела убежать? Ты знаешь, что за это полагается? 

Я с ужасом уставилась на мужчину, замирая. Нет. Он был зол, и … расстроен. Но почему? Потому что я, по его мнению, пыталась сбежать, или потому, что я едва не погибла? 

Мне было страшно, и в то же время волнительно. Мужчина был слишком близко, его волосы переплелись с моими, а губы почти касались моих. Это невыносимо, но... почему у меня сердце бьется не от страха смерти, а совсем от другого желания. 

Чуждого. Первобытного. Неизведанного. Запретного. 

Сглотнула. 

Его запах мороза и свежести пьянил сознание, и я часто захлопала глазами, пытаясь унять разволновавшееся сердце. И я еще сильнее испугалась, потому что в этот момент мне захотелось его поцеловать. 

О, Великие предки! 

Он может свернуть мне шею, а думаю о том, чтобы коснуться его, узнать какие на вкус эти самые губы. 

— Я не пыталась убежать, — хрипло ответила, будто неделю меня мучала лихорадка.  

— Тогда потрудись объяснить, да так, чтобы я поверил, как ты оказалась на границе?  

На границе? Но я же... 

Он ничего не знает! Джае о том, что Амелия была со мной. 

— Ну, же... Софи. 

Мужчина больно сдавил запястья, и я пискнула. 

— Я, правда не собиралась сбегать. Просто заблудилась, — я отвернула голову., иначе бы он сразу же меня раскусил, по глазам. 

— Заблудилась? — хмыкнул он, и резко вскочил, лишая меня тепла и своего запаха. — Будь, по-твоему. Ты не выйдешь из этих покоев, пока не расскажешь правду.  А если попытаешься снова сбежать... Я, с огромной радостью, подержу твое теплое сердечко в руках. 

Глаза распахнулись, воздух в легких закончился. 

— Да, Вы... Вы...  

— Побереги силы, Софи. Они тебе еще понадобятся! 

С этими словами он вылетел из покоев, громко хлопнув дверью, а из потайной дверки выглянула светлая головка девочки. 

Она юркнула ко мне, забираясь под одеяло и обнимая своими маленькими ручками. 

— Я так испугалась, что ты не вернешься, — прошептала малышка, и я крепко-крепко ее обняла, пытаясь не разреветься. — Папа ничего не знает. Я появилась в комнате, едва коснулась камня на кулоне и представила ее, как ты мне сказала, и дверь, как раз, распахнулась. Папа так разозлился, что тебя нет... А когда увидел твою раненную руку. Прости меня, я не хотела тебя ранить, — девочка завозилась. — Вот, держи. Теперь он твой, — малышка надела мне на шею медальон, и погладила по голове. — Только не уходи от меня, Софи.  

Я обняла девочку еще крепче. 

Она такая маленькая, такая хрупкая, такая светлая, несмотря, что ее отец жестокий палач. 

— Мне это не удастся сделать. Твой отец меня тоже запер в этой комнате. Так что, придется нам с тобой коротать вечера вдвоем.