Хорошие люди

Глава 11. Близко и далеко

Саша глазел в потолок, наслаждаясь теплом тела, что укрыло его словно одеялом. Настя лежала у него на груди, и он лениво перебирал ее волосы, пропуская между пальцев, укладывая пряди в причудливый абстрактный узор.

Геллер был до безобразия спокоен и до ужаса счастлив. Отчасти, потому что был дома, и точно знал, что никто не посмеет побеспокоить, ворваться в безмятежную нирвану. Но кроме этого, Саша чувствовал, что на этот раз все случилось не просто так. В Настин день рождения был порыв, отчаяние. Потом их обоих настигла крайняя степень похоти. Но сегодня Геллер был уверен, что Настя приняла решение. От нее веяло решимостью и надежностью. Кажется, она прекрасно знала, чем закончится их тренировка, и была этому рада.

Что-то в ней изменилось. Она больше не дергалась, не смущалась, не молчала. Это одновременно радовало и пугало Сашу.

- Останься на ночь, - попросил он.

Она тут же отняла голову от его груди, приподнялась, ломая так любовно уложенный узор из волос, что красовался на Сашкином животе.

В общем, Геллер ожидал, что она будет сопротивляться.

- У меня же завтра тренировка с самого утра, - попыталась отмазаться Настя.

- Не поверишь, но у меня тоже.

- Геллер, - рыкнула.

Он почти испугался.

- Брось, Сокол. Поедем вместе. Я тебя высажу за углом, если хочешь скрываться.

Настя открыла рот, чтобы возразить, но он не дал ей такой возможности.

- Вещи у тебя с собой. Могу постирать быстро потные шмотки, но я прекрасно знаю, что ты всегда носишь с собой смену белья и формы.

Сокол сморщила нос.

- Не слишком ли ты много обо мне знаешь, господин Геллер?

- Меньше, чем хотелось бы.

- Ой ли? Хотя…

Настя деланно передернула плечами, провела ладонями по его плечам, откинула волосы назад, снова растеклась по его груди теплым киселем.

- Ладно. Останусь. У тебя хорошо.

Геллер порадовался, что она не может видеть его самодовольную улыбку. Он записал себе ночевку в список побед первым номером. И сразу захотел продолжить завоевывать Настино доверие и… любовь? Саша пока не очень хорошо понимал, для чего ему это, но азарт не оставил ему возможности струсить или поразмыслить. Да еще и Настя недолго баловала тишиной.

- Почему ты развелся? - спросила она, снова приподнявшись.

Саша чуть заметно сморщился, но оценил ее прямоту. Хотя отвечать ему не хотелось.

- Что за вопросы, Сокол? - как всегда наехал он, обороняясь.

- Любопытно, - Настя сделала большие глаза.

- Ох, ладно. Я ее бил.  И бухал. Детьми не занимался. Вечно в командировках. Ну и по бабам, конечно, ходил.

- Геллер, - рявкнула она.

- Что?

- Отвечай честно.

- Ладно. Признаюсь, это она меня била.

- Саш! - Настя ткнула его в бок.

Сашка запищал, как девчонка, отбиваясь от ее пронырливых острых пальчиков, пряча ребра.

- Пощади, пощади, - скулил он, забившись в угол кровати.

Настя сжалилась, расцеловала его, уложила обратно, сама пристроилась рядом.

- Расскажи, - попросила она, - Пожалуйста. Или.. Или это… больно?

Геллер фыркнул.

- Это неприятно, но терпимо, - Саша набрал воздуха в грудь, выпалил на одном дыхании, - Она спала с моим лучшим другом.

- О, - Сокол вздрогнула.

Геллер крепче прижал ее к себе.

- Прости.

- Не извиняйся. Не с тобой же изменяла, - хохотнул он, но вышло не очень весело.

Настя понимала, что бередит рану. Пусть Саша и пытался подать все легко, словно ничего особенного не произошло, но такие события всегда оставляют след. И боль, которая никогда не утихает.

Она не хотела терзать его, но все равно желала знать подробности.

- Как ты узнал?

- По ошибке уехал с ее телефоном на работу. Не успел в машину сесть, посыпались смски. Забавные такие. Оказалось, что он больше месяца ее трахал, - Сашин голос чуть дрогнул, - Я больше даже на Леху злился. Работу ему дал, доверял, думал присмотрит за Светкой, поможет, поддерживать будет. Угу, поддержал.

Настя потерлась щекой о его плечо, поцеловала. Она тоже была так себе в роли поддержки.

- Знаешь, я так счастлив, что в свое время открыл журнал с Нестеровой, а не с ним. Хотя… - он махнул рукой, - Чего сейчас гадать? Все сложилось, как сложилось. Журнальчики стопочкой, а брак мой, как карточный домик.

Геллер шумно выпустил носом воздух, но тут же отменил рефлексию.

- Да к черту все.

Он опрокинул Настю на спину, навис сверху.

- Почему мы обсуждаем в постели мою жену и ее любовника? Это ни в какие ворота!

- Ох, согласна, - простонала Настя, выгибаясь навстречу его губам, подставляя поцелуям кожу.

Сокол знала, что однажды все раскроется, и Саша вряд ли простит ее, примет. Но в этот момент ей было все равно. Потому что тело плавилось от его ласк, и снова все заныло от желания. Губы Геллера гуляли по ее груди, плечам, шее. Он спустился ниже, к животу, увлекся пупком. Настя затрепетала, догадываясь, куда его рот прокладывает влажную дорожку. Но все испортил мерзкий звук. Даже хуже ключа в замке и рингтона мобильного. В животе у Саши заурчало. Настин желудок оказался солидарен, подхватил бунтарское настроение еще громче.

Сокол схватила Геллера за запястье, дернула, чтобы посмотреть на часы.

- Ты мне однажды руку сломаешь, - сморщился он.

- Черт! Я пропустила прием пищи.

- О, блин. Да брось! – заныл Геллер.

Он прекрасно знал, что с едой у Сокол шутки плохи. И не удивился, когда она отпихнула его, вскочила, начала поучать:

- Между прочим, ты – тоже. Вставай. Нужно поесть. Мне нельзя сдвигать режим. Тебе кстати – тоже.

- Ой, Насть, - отмахнулся Саша, - Вечно ты паришься не по делу.

- Надеюсь, у тебя есть приличная еда, - продолжала бубнить Сокол, - И чистая футболка. Или…