Хотели принца? Нате - получите, распишитесь! /книга 1/

Предисловие

Мое имя Эля – одно из красивых и редких имен в наше время. То, что оно является одной из форм имени Эвелина, я знала давно. Имя Эвелина еврейского происхождения. А сокращенный вариант имени Эвелина: Эва, Эля, Лина. Поэтому для всех я была просто Эля. Ибо я всегда стеснялась своего полного еврейского имени.

Но то, что смысл имени в переводе означает «Жизненная Сила» и еще одно значение имени Эвелина – «Дающая Жизнь», об этом я узнала совсем недавно. А также то, что Эвен – это мужской вариант женского имени Эвелина и означает оно «Жизнь Дарующий». А раньше я даже не задумывалась о значении своего имени.

Мое имя Эля, или, как меня обычно называла моя подруга Светка, Элька, мне всегда нравилось. Потому я всегда не любила, когда мама называла меня таким странным, как мне казалось, именем Эвелина. И всегда фыркала на маму, когда она мне ласково говорила: «Эва, Эва, Эвелина, не такой ты должна быть...» И при этом как-то вздыхала тяжело. А на мой вечный вопрос: «Какой же я должна быть?» — мама всегда очередной раз вздыхала, целовала меня в лоб и уходила. А моя подруга Светка всегда добавляла при этом: «Права твоя мама, у тебя, Элька, напрочь отсутствует инстинкт самосохранения! Но я тебя все равно люблю».

Ну и как я могла за это на них обижаться? На самых моих дорогих и любимых. Ибо ближе и роднее у меня никого не было в этом мире. В этом мире! Ключевое слово — «этом». Ибо миров, как оказалось, два!

....

Я стою посреди проселочной дороги. Нет, иду по ней. Или все-таки стою... Нет, наверное, все-таки стою, ибо как назвать то, что я замерла посреди дороги с рюкзачком в руках и как бы вообще выпала из реальности. Потому как не могу понять, что я тут вообще делаю. Нет, ну то, что стою, это ясно, как божий день. Ну да, день...

«Странно, вроде утро еще... совсем недавно было. Наверное, я все же решила пойти в деревню вместо прогулки по магазинам с подругой. Странненько. Мы вроде вечером договаривались со Светкой. Не могла я за ночь передумать. Может, Светка? Может, с утра чего у нее изменилось? Иначе как объяснить тот факт, что я здесь стою!»

Я стою, обалдело хлопая глазами, озираясь вокруг. «Не могла я не заметить, как приехала сюда... Я же точно помню, как выходила из подъезда, а, выйдя из подъезда... вдруг оказалась тут. Неужели я так задумалась, что не заметила, как приехала сюда?»

И самое прикольное — я не помню, как сюда доковыляла от остановки.

«Ладненько. Разберемся с памятью потом. В деревню, так в деревню!»

Я хотела сделать шаг по дороге... да так и замерла с поднятой в воздухе ногой, не решаясь завершить шаг. Прямо практически у меня под ногами в луже не то мазута, не то фиг поймешь чего-то черного цвета барахталась мышь!

— Бр-р... — передернула я плечом. — не люблю мышей.

Не завизжала только потому, что просто офигела от того, что увидела. Как, скажите, тут могла оказаться какая-то мазутная лужа? И в ней мышь? Не, ну мышь саму по себе как-то я еще могла представить на проселочной дороге вблизи леса. Но вот мышь, тонущую в довольно-таки мелкой луже, причем ядовито-черного цвета...

«Блин, а она действительно ведь тонула! И чего? Мне ее спасать? Не! Не-не-не! Не... Блин... Блин... Тонет ведь...»

Пока я сама с собой мысленно пререкалась, мышь реально так ушла под воду, или что это было черного цвета.

— Ну всё, утопла! — сказала я и вздохнула. — Сразу надо было спасать, а не разглагольствовать.

И в это время мышь вынырнула из этой жижи и стала перебирать лапками, словно... как провалившийся в воду человек, который пытается ухватиться за кромку льда...

— Твою дивизию! — выдыхаю я.

И я, уже не раздумывая, скинула рюкзак на дорогу и, наклонившись, запускаю руку в эту жижу, хватая мышь! Но так легко оторвать руку от черного водоворота лужи не смогла. Руку стало словно всасывать в черную жижу.

Еле отдернула и... кулак разжимается, мышь делает кульбит в воздухе и приземляется на мой рюкзак! Видимо, я рюкзак очень близко бросила к луже, когда вылавливала его из жижи.

«Хотя стоп! Мышь, она же моя! Ну, в смысле, не моя в прямом смысле, а она моя в том смысле, что женского рода. Вот ведь... Короче, что это я о мыше не она, а он сказал? Ну вот опять! Это же она. Не он?»

Я с подозрением кошусь на мыша или все-таки мышь.

«Странненько, а почему этот «мазут» следов на моем рюкзаке не оставил? Вон мыша лежит, лапками шевелит, и следов никаких нет. Одно радует — жив! Или жива!»

И вдруг как-то стало холодать, причем как-то так сразу резко. Лужа на дороге пошла рябью. Меня передернуло от взгляда на нее. Чего-то не нравится мне эта лужа. Вот как-то совсем не нравится. А та, в свою очередь, стала меняться. Такое чувство, вот когда пробку из ванны полной воды выдергивают, воронка образуется, когда вода утекать начинает, так и лужа стала как-то в середине воронкой закручиваться. По спине поползли мурашки. Очень большие мурашки! И явно не от холода.

— Мамочки, что это?! — испуганно вскрикнув, я хватаю мыша вместе с рюкзаком и, прижав их к груди, пячусь от страшной лужи. А лужа уже не лужа — маленький черный смерч, быстро увеличивающийся в размерах. Небо тут же заволокло серыми облаками, и где-то вдалеке заблестели молнии.

— Мамочка, — пробормотала я и сорвалась на бег.

Бежала я к ближайшим деревьям. Вбежав в лесополосу, тут же присела за первый большой куст. Вокруг все как-то странно стало темнеть. И я увидела, что из черной лужи поднимается маленький такой... смерч?! Ибо как назвать ту быстро растущую воронку, закручивающуюся в воздухе с разрядами молний в середине, от которой расползалась вокруг темнота? Я попятилась от неожиданности. И, упав на пятую точку, продолжала пятиться назад, пока не уперлась спиной в дерево. Прижала к себе рюкзак и зажатого в кулаке мыша. Тот трясся всем тельцем.

— Не бойся, я сама боюсь, — пробормотала я и сунула его в рюкзак.

По какой причине я это сделала? Может, от страха, может, еще по какой причине, но ответа я дать на этот вопрос не могу и сама.