Хозяева Русского моря

Глава сорок третья. Снова в поход

Море давно уже звало и манило Тмутараканских моряков в дорогу, чтобы своими нежными объятиями окружать их корабли, и с каждым ударом о высокие борта своих ласковых, искрящихся на солнце волн, игриво осыпать гребцов мелкими солеными брызгами. Маявшимся на берегу морякам так не хватало плеска волн, бескрайней водной глади до самого горизонта, и криков дельфинов, этих подлинных хозяев Понтийских вод, которые жестоко расправляясь с каждой акулой на выходе из Босфора, не пропускали этих хищных рыб в свои владения. 

Чего было в избытке, так это криков нахальных чаек, которые себя в порту вели столь же непринужденно, как избалованные кошки во дворах горожан. Один за другим, со стапелей верфи спускали на воду, как следует подготовленные к новой навигации корабли, и матросы экипажей тут же перегоняли их к пристани, начиная готовить в плавание.

Всю зиму, не занятое ремёслами и службой мужское население Тмутаракани и Корчева,  ходило по льду Сурожского моря, пробивая проруби, и мощными баграми били здоровенных рыбин осетровых пород, великое множество которых, на волокушах доставляли в свои города. Эти проруби были необходимы, чтобы рыба подо льдом не задохнулась без воздуха, а богатые трофеи подледного лова, были приятным бонусом за терпение и добросовестность. 

Свеи тоже охотно принимали самое активное участие в этом столь важном полезном деле, и в Слободе весной так же как и в каждой общине, собрался приличный запас копченой и соленой осетрины. Свеи подготовили троих своих купцов с товарами, одного от пивоваров, одного от сыроделов, и одного от коптильщиков, для участия в общем торговом караване. 

Мстислав с Путятой в этом году планировали активные действия флота по установлению своих порядков в западной части Понтийских вод. Первой эскадре надлежало с семью кораблями "морского ополчения", сопроводить один торговый караван и Серафиму с монахами в Константинополь, а затем отправиться к устью Днепра. 

Обратно плыть из Константинополя купцам предстояло под охраной "ополченцев". Второй эскадре Бранимира также предстояло сопроводить вместе с "ополченцами" другой купеческий караван в Херсонес, и дождавшись окончания торговли, уже самостоятельно, вдоль берега отплыть к устью Днепра. 

В устье Днепра купеческие корабли обычно собирались на Торжке в большие караваны, способные самостоятельно отбиться от пиратов, и продолжали плыть вдоль одного берега до Херсонеса, или вдоль другого до Царьграда. Но если у них появлялась возможность дальше плыть под охраной византийских дромонов, купцы не раздумывая, за умеренную мзду, охотно отплывали вместе с ними. 

Мстислав хотел, чтобы Кириосы полностью вытеснили с этого поприща флотилии Византийских фем, оставив им лишь охрану своих портов с побережьем, и установить на всём море свои правила. 

Задача была совсем не из лёгких, учитывая что Тмутараканцев было значительно меньше. Зато они были во всем лучше ромеев и тем более Дунайских и Днестровских пиратов. Тмутараканские корабли были крепче и быстрее вражеских, лучше вооружены и оснащены, а моряки были лучше обучены и значительно выносливее, с самым лучшим оружием и броней.

Еще все моряки верили, что ни кого море не любит так как их, и именно поэтому паруса наполняет попутный ветер, и все боги как прошлого, так и настоящего благоволят только им и их кораблям. А каждого кто в этом засомневается, ожидали неминуемые боль, страдания и забвение. 

С таким настроением моряки ждали того часа, когда они по команде взойдут на свои корабли, и ударив веслами по набегающим волнам, начнут рассекать носами судов лазурную морскую гладь, пока очертания их родного берега, совсем не скроются за линией горизонта. 

Готовность торгового каравана и Первой эскадры к выходу в море, планировалась в последних числах апреля, а второго каравана с эскадрой Бранимира, на первые числа мая. "Морское ополчение" готовясь в дальний поход, активно обживало свои ладьи, одевалось в новые одежды, примеряло броню и оружие. 

Дромон "Дельфин" готовился к спуску на воду, и с семью ладьями "ополченцев", собирался плавать по Северо - восточной части моря от Сурожа до Цхума. Командовать этой эскадрой, Анастасия доверила своему верному стражу, мрачному здоровяку Люту, которого в бою даже Бранимир остерегался, и вообще воспринимал как соперника, добивающегося руки Лады. 

Хотя парень он был не плохой, высокий, больше сажени ростом, со скуластой круглой головой, огромными кулачищами и вечно хмурым лицом, Лют совсем не был красавцем. Он много лет охранял Княгиню, всякий раз сопровождал её на охоту, и даже один раз в Медвежьем Урочище, голыми руками задрал волка, после чего гридень Дюжень, и получил свое новое имя Лют. В борьбе без оружия ему не было равных, но с медведями он никогда на ярмарках не боролся, считая что его род от медведя пошел, и негоже своего пращура обижать. 

Лют как все старшие гридни был образован, но как в тактике, так и стратегии морского боя он был явно слабоват, хотя по слухам, в последнее время много чего то читал, с завидным прилежанием. Правда в этих водах было уже достаточно спокойно, а что бы пираты слушались, у него была весьма грозная внешность, да и силушкой его Господь не обидел.

Очень часто Кириосы с Мстиславом ездили на охоту в камышовые заросли у озер, расположенных близ Слободы. Здесь было множество птицы, зайцы и даже водились кабаны. Люба была Князю простота нравов и непредвзятое суровое простодушие гостеприимных свеев. Нравились ему и мёд и пиво, и пьяные песни северян, а еще ему нравилось то, что в слободе много чего делалось или добывалось своими руками, а с плодоносящими садами, виноградниками  и нивами, скоро вообще Слобода станет полностью самодостаточной. 

Не просто так Мстислав в Слободу ездил и гридней с собой возил, ко всему он присматривался, да на ус мотал. Во времена Каганата, когда у русских невольников истекал шестилетний срок рабства, они получив свободу собирались в общины, и селились не большими поселениями из глинобитных хижин вдоль рек у бродов, от чего звались бродниками.