Хозяйка его большого достоинства

Глава 1. Вызов, меняющий жизни

— Я дам тебе пятьдесят юнканов, если ты поцелуешь того красавца.

— Пятьдесят?

Я с прищуром глянула на Сиенну, от скуки смертной решившую бросить мне вызов.

В отличие от многих лесных ведьм, эта дурная ничего и никого не боялась, никогда не стыдилась своего поведения и чаще всего делала то, что требовало от нее безумное сердце, заглушающее голос разума.

Мы были с ней абсолютными противоположностями. Курчавая бедовая дама бросала вызов всему миру, а я тем временем пыталась жить в ладу с этим миром и с самой собой.

Первое у меня еще как-то получалось, а вот со вторым возникали осечки…

Но это осталось в прошлом. Один момент перевернул все мое мировоззрение с ног на голову, и я едва справилась с тем, чтобы вернуть его в прежнее состояние. Больше ничего подобного повториться не должно.

— Слишком мало, — я дернула плечом, лишь мельком глянув на выбранную подругой жертву.

Он был крепким на вид, симпатичным, но не более. Недостаточно сильным. Недостаточно красивым. Я уверена, что он даже вполовину не такой заботливый, как Он. Мне всегда будет недостаточно, всегда мало и не так…

Единственное преимущество этого мужчины заключалось в том, что сейчас он находился гораздо ближе, чем тот, о ком я думала чуть ли не каждую ночь.

Нет. Вру.

Я думала о Нем каждую ночь, каждый день. С того самого мгновения, как опоила его зельем забвения и прогнала из своей жизни раз и навсегда.

Конечно, я сделала все возможное, чтобы он нашел себя в мире, который восстал против него. Из раба он превратился в подмастерье кузнеца, а после мой услужливый друг Лорсон отправил своего ученика в столицу, когда тот превзошел учителя. Довольно быстро, стоит заметить. Иного я и не ожидала: он казался настойчивым и решительным человеком. Слишком настойчивым…

Поначалу было сложно смириться с его отъездом. Я ни разу не попадалась ему на глаза после единственной проведенной с ним ночи, но это вовсе не значит, что я не следила за ним.

Следила. Часто. Очень. Как обезумевший лесной дух.

Поэтому его переезд в большой город благоприятно сказался на моем образе жизни, вынудив вернуться к своим обязанностям. Я перестала столь сильно болеть этим мужчиной, с тех пор видела его лишь во снах, не надеясь встретить в реальности.

— Как насчет двухсот? — дерзкий голосок Сиенны разогнал мои мысли, как надоедливых мух.

Она толкнула меня плечом в плечо, хитро поигрывая тонкими бровями, а затем придвинулась вплотную, несмотря на то, что скамейка была достаточно длинная, чтобы сидеть подальше друг от друга. Просто чертовка в курсе, что я терпеть не могу, когда другие ведьмы вторгаются в мое энергетическое поле.

Похоже, она всерьез решила избавиться от скуки с моей помощью. Наверное, если бы погода не начала хмуриться с самого утра и открытие ярмарки не перенесли на погожий денек, я бы сейчас не находилась под прицелом ведьмовской навязчивости.

А я ей предлагала вернуться в лес, ибо в деревне нам ловить нечего. Мы выбрались сюда из-за праздника, застать который не получилось, но Сиенна наотрез отказалась возвращаться домой. Упрямо заявила, что хочет провести этот день среди людей, а не среди зазнавшихся в последнее время ведьм.

Разумеется, я не отказалась составить ей компанию. Такую фурию опасно оставлять одну. Ну, кроме того, мне тоже надоело, если честно, прозябать в лесу, пусть там и находилась моя родная обитель, к какой тянуло постоянно и неодолимо.

— Двести юнканов, Элис, — неугомонная женщина продолжила подбивать меня на шалость. — Мало тебе, что ль?

Она заглянула в глаза, не утаивая неудовольствия.

— Врушка, нет у тебя такой суммы, — усмехнулась и отодвинулась от нее. — Да и не хочется мне тревожить незнакомого человека.

— А вот и есть! Я тебе глазом готова поклясться.

Серьезное дело — ставить на кон глаз для того, чтобы что-то доказать. Ведьмин глаз — бесценное сокровище. Стало быть, не шутит.

А может, согласиться?..

Двести юнканов на дороге не валяются. Лишними они не будут в любом случае. Когда-то я за эти деньги раба спасла, забрав его с невольничьего рынка…

Нет! Глупость. Нельзя так с незнакомцем. Да и нет желания целовать кого-то губами, которые по-прежнему помнят мягкость Его губ и сладость наших поцелуев.

Звучит бредово, но за минувший год я не подпустила к себе ни одного мужчину. Как будто верность хранила, дура наивная. Он-то ни сном ни духом об этом не ведал, а сам, поди, всех молоденьких красавиц столицы перелюбил…

— Ну ладно, — тяжко вздохнула Сиенна. — Дам двести пятьдесят и два пучка лунной травы.