Хозяйка леса. Книга первая

ГЛАВА 25

      Неспокойно спалось Ульяне этой ночью. Поначалу и вовсе уснуть не могла, уж и думы думала, и книгу читала, а потом решила в горницу свою пойти. Зажгла свечу у зеркала, села в кресло резное, гребень в руку взяла да вспомнила, как мальцы точно с такими же, но побольше, за Лохматым по двору носились, псом красоты невиданной ему проча стать. А тот не дурак, понимал, к чему дело идет, потому во всех углах и прятался... Да где ему, старому, от двух недорослей ретивых укрыться! А ведь и вправду, после вычесывания, будто на лет пяток помолодел.

      Прикипела хозяйка к пацанятам всей душой – хорошие они. Шкодничать, само собой, у них лучше всего получается, но и по дому, если что, помогут, и слово держать умеют, и старших уважать научены.

       – Дай им здоровья да удачи, Небушко! – сказала она вслух. – Пусть на их дорогах жизненных побольше добрых людей да верных друзей встречается, а уж что от меня зависит, сделаю.

       За думами да пожеланиями время текло. Из зеркала на Ульяну Улиана смотрела: две длинные косы вишневого цвета на грудь перекинуты, ресницы длиннющие с темно-зелеными кончиками и глаза им подстать – словно трава по весне. Брови вразлет, уголками книзу загнуты, нос прямой, губы нежные, лицо чуток заостренное... Красива, что тут скажешь, да не всякому личину ее истинную видеть положено. От оборотней она ее особо не прятала, а вот люди о том лишь сказки сказывать право имеют. Для них статная жонка с золотыми волосами привычней, чем дева красноволосая с ресницами словно осока. А уж когда злость из хозяйки леса в мир через глаза на волю рвется... Отчего в такие моменты у Ульяны очи чернее ночи ставали, она и сама толком не знала, да чего ждать от создания, у кого в роду и ведьмы, и маги, и нелюди были...

      Полюбовалась красавица на себя еще чуток, собрала волосы, что на гребне остались, и в печь выбросила. А два волоска на палец намотала да в комнату воспитанников пошла.

      Спали братцы, словно ангелы рыжеволосые. Присела Ульяна к Артемию на кровать, взяла его руку, на запястье волос свой завязала, а на палец один из перстеньков надела, что только намедни к ней воротились. Потом сложила ладони лодочкой, накрыла ими Артемкину руку, слова нужные зашептала. Мальчишка лишь с боку на бок перевернулся и мирно засопел, а подарки Ульянины будто в ночи растворились: глазом не видать, пальцами не нащупать. Михею хозяйка леса такие же дары сделала. Еще немного в их комнате посидела, каждого в щеку поцеловала и спать пошла.

      А сон к ней в эту ночь вещий постучался.

      Небо в нем красивое было, но не то, к которому она привыкла, другое. С виду вроде обычное, да что-то не так: то ли солнце тусклое, то ли тучи пониже. А впереди гора высоченная, что в облако белое упирается. По склону той горы травка чахлая растет. Влаги природе не хватает, о дождике она небо просит. Глянула Ульяна туда, где вершина горы с облаком встречалась, а там мерцание загадочное. Заинтересовало сияние женскую душу, потому хозяюшка по склону вверх и пошла. «Ох и высоко, ох и далеко, – подумала она, а гора возьми да и закончись. – Быстро я добралась – и глазом моргнуть не успела. Видать, не так уж высоко».

      Осмотрелась вокруг. Повернула голову направо – красота... Леса, леса, сколько глазу видно. За ними селения да городишки маленькие. Нет дворцов и хором царских, нет палат белокаменных, нет жандармов вездесущих. Все вокруг белое, метель дороги заметает, дымок из печных труб к небу тянется, базар веселый раскинулся, а люди маленькие, словно муравьи, туда-сюда так и шастают. Рушниками размахивают, платками цветастыми, один, кажись, на гармони так лихо играет, что вряд ли несчастная до Нового года доживет. И сердцу все это мило, дорого! Смогла бы, руки протянула, обняла и к себе прижала.

      Поглядела хозяюшка налево... То ли лето, то ли осень. Редкие деревца солнца просят, трава им вослед вторит, цветы реденькие бутоны раскрыть сил не имеют. А тут еще туча ползет, да лишь молнией грозится, дождя не даст. Дома высоченные рядами стоят, а улицы меж ними словно в панцирь одеты. Воздуха не хватает. Начала Ульяна лицо к той стороне поворачивать, где его с избытком, где народ радуется да снег кружит, но не может: вновь блеск загадочный по глазам режет, а исходит он снизу. Опустила она очи, глянь-ка, вот так находка – алмаз размером с большое яблоко. И грани его так красивы, так правильны, словно сама природа дар этот миру уготовила. Потянула к камню руку хозяюшка, а тот возьми да ужаль ее.

      – Что ж, знать, не про мою честь вещица. Домой возвращаться пора, – сказала она вслух, оставила самородок на месте и вниз осторожно спускаться начала да оступилась...

      Проснулась Ульяна с первой зорькой. Долго еще под одеялом лежала, о сне своем думала. С одной стороны, неплох он был, а вот с другого боку, сверху вниз во сне падать – не к добру. И сердце колотится, словно не спала, а по лесу за зайцами бегала... Мысли путаются, ту самую ниточку, за которую потянуть надобно, дабы клубок распутать, сыскать не получается. А ведь раньше легко и просто такое сделать было: в доме-то, что со всех сторон лишь на доброе заговорен, ответы на какие хочешь вопросы найти легко. Чудно! Но сколько, на печи лежа, ни думай, а хозяйство да подопечные оттого сыты не будут. Пришлось откинуть в сторону одеяло, встать, одеться, умыться, в плите огонь развести, воду в чайник свежую залить да в сараи с кормом направиться. Тем, кто там пайки утренней дожидается, все равно, какие сновидения к хозяйке по ночам приходят.