Хозяйка "Логова"

9

9.

После одной недели насыщенной поездками в почтовое отделение и одной ночи полной событий в «Логове» стало невероятно тихо, а на заставе снежно. Сугробы выросли не меньше, чем в Заснеженном, а может и больше. Сквозь такие не то, что нелюди, даже страшные черные посылки не проходили. А потому погруженная в работу по закройке и сшиванию новых наборов белого постельного белья, а так же скатертей и занавесей я все реже думала о знакомых мне оборотне, вампире и двойном совпадении писем Таллика с реальностью. Даже о голосе из сна забыла, ну или ради собственного спокойствия постаралась не вспоминать. Куда больше меня занимал вопрос о хранителе или хранительнице, духе по собственной инициативе отправлявшем мне письма потеряшки. Меня радовало, будущее недовольство Инваго, и в то же время пугало, ведь письма отсылались не просто так, а с умыслом.

Но, памятуя о том, что зима у нас лютая и застава ныне местность непроходимая, я радовалась затишью, как дитя.  Строила с Тимкой снежные городки, лепила снеговиков и иногда даже играла в снежки. Помощницы в этих развлечениях участия не принимали, ждали, когда Тороп предложит лошадей размять, запряжет их в сани и погонит по плато меж склонов, где меньше снега намело. Я с ними не каталась. Как ни странно, но предчувствие неприятностей довлело надо мной в эти две недели и заставляло дожидаться домочадцев и девчат в харчевне. И только благодаря этому я стала свидетельницей «чуда», а именно появления огромной посылки во дворе моей обители. Произошло все очень тихо и быстро. Просто снежный городок любовно слепленный вчера, вдруг растаял в огромной черной дыре, откуда на поверхность выплыл внушительных размеров ящик, а затем и сердитый господин Тикелл с письмом в руке. Начальник почтового отделения красный не то от злости, не то от смущения был облачен в одно лишь полотенце и пару-тройку дубовых листиков прилипших к груди.

Не веря глазам своим и, хорошенько потерев их, я принюхалась к чаю. Он пах как обычно, выглядел как обычно, но галлюцинации создавал превосходные.

- Тора! Разорви ее на куски… - приправленный руганью громкий зов оторвал меня от осмотра чашки. - Хоть кто-то есть в этом бесовом «Логове»?! – Мужчина потер грудь, поправил полотенце и еще громче позвал: - Волчица…

А в следующий миг он поперхнулся моим прозвищем от прилетевшего в грудь огромного снежка, а затем от второго и третьего. Тут уж самое время окончательно увериться, что это лишь видение, но опрокинутый на спину Тикелл резво вскочил и, потрясая письмом в руке, заголосил уже почтительнее:

- Торика Эл Лорвил Дори! У меня для вас письмо... Заберите срочно!

- Не кажется… Дори, чтоб тебя… вместе с хранителем! – прихватив в прихожей, старый тулуп Торопа я не вышла во двор, а выскочила.

- Господин Тикелл, бегу!

- Наконец-то, - при виде меня он усмехнулся и сплюнул, - не прошло и…

В этот раз я увидела, откуда на беду уважаемого жителя заставы прилетел снежный ком. От Тимошкиного снеговика. До того была голова и руки, а теперь вот грудина. Она сбила несчастного с ног.

- Да чтоб я еще раз… хоть за кого-то поручился!..

Добежав до бедолаги удивленно остановилась. Вот так новость! Что же это получается, он заложник долга? Тулуп выпал из моих рук, а Тикелл, аккуратно поднимаясь на четвереньки, все бухтит:

 - Еще раз пришел на помощь, а в конце душу свою демоняке задолжал… Да ни за что боле! - Выпрямился, полотенце на себе, сильнее запахнул и, протянув мне конверт, раздраженно бросил: - Держи, Волчица.

С опозданием понял, что ляпнул, голову чуть в плечи втянул и покосился на посылку. А в ответ ничего, тишина. Тут уж начальник почтового отделения распрямился, грозно глянул на меня и решительно потребовал: – И на будущее… Да скажи ты хахалю своему, чтоб до конца зимы ничего не присылал!

В отличие от Тикелла, я увидела, как в воздух поднялась последняя часть снеговика, и медленно поплыла в сторону беснующегося.

- Не надо, - сказала я твердо, но меня не услышали ни там, ни тут. Один продолжил движение, а второй - возмущение.

- Что, не надо?! Ты, вообще, меня слышала? - Начальник разжалованный до роли просто таки захлебывался гневом. - Попроси, говорю, мужика своего, чтоб с посылками не докучал. Скажи – невмоготу за ними по заставе мотаться, чтоб он меня… тебя не гонял!

- Хватит! – оборвала его на полуслове, дернула гневливого на себя и правую руку выпростала в сторону стремительно летящего кома. Яркая вспышка над кольцом Дори, и  снежок разорвало на куски, и нас с Тикеллом снегом не сшибло, а засыпало.

- О защитник мой Кудес! – промямлил начальник почтового отделения. – Спасибо, Торика. В век не забуду!  - И мгновенно нарушил свое слово грозным возмущением: - Но тарийцу своему…

- Что, мало получили за свои слова, хотите больше? - я обернулась в праведном гневе. А Тикелл тут же схлопотал небольшим снежком в лицо, да так, что кровь с носа и в глазах туман. – В харчевню живо, и ни слова больше!

- Но…

- Жить хотите? - Ответом мне стал стремительно удаляющийся тыл в заледенелом полотенце. Я дождалась, когда он скроется за дверью и повернулась к ящику. – Могу я  забрать посулку?

И тишина.

- Ау? Есть кто-нибудь?

Молчание.

- Что ж, спасибо за доставку.

Зажав конверт подмышкой, я прикосновением уменьшила ящик до размера  деревянной коробки, подхватила ее, подняла тулуп Торопа и направилась в харчевню. Список вопросов полнился, а ответы на них откладывались на неопределенный срок. Жаль. Начальника почтового отделения забившегося в нишу кладовочки я заметила не сразу и только благодаря его бормотанию молитв. Он был растерян, напуган и потрясен.