Хозяйка моря

Глава 1

— Студентка Дэш!

Стол подпрыгнул, разбудив меня посреди лекции. Спросонок показалось, что он подскочил от крика профессора, ведь мебель, окна и стены академии были способны выдержать лишь землетрясение и войну, но никак не этот оглушительный ор. Но разлепив глаза, я увидела стопку сваленных рядом книг. Пожалуй, мне следовало начать с благодарности, что профессор не размозжила ими мою голову, только в граде ее нотаций вряд ли имелась возможность вставить хоть слово.

— Каникулы закончились неделю назад! Если вы не высыпаетесь, значит, самое время пересмотреть свой режим! Я понимаю, ваше разбитое сердце еще не до конца излечилось от неудачных романтических отношений, но это не повод игнорировать важнейшие дисциплины по любовной магии!

И это мне говорит женщина, много лет страдающая из-за своих неудачных романтических отношений.

— Профессор Делавэль, я что, храпела? — устало спросила я, искренне недоумевая, чем могла помешать, сладко сопя в дальнем ряду.

Ее глаза округлились еще сильнее.

— К директору! Живо! — вскрикнула она зло.

— К ректору, — поправила я ее, поднимаясь с места и собирая раскиданные по столу принадлежности.

Уже второй семестр, как Авенира Делавэль переведена с должности директора на должность декана факультета, а все никак не может избавиться от устаревшей традиции за любую мелочь отправлять студентов в свой бывший кабинет. При этом она не спешила и мириться с новой формулировкой звания руководителя академии. Как только нашему заведению повысили статус учреждения с базового магического образования до высшего, директор стал называться ректором. А еще он в корне изменил устав, вычеркнув немало пунктов, когда-то введенных лично Делавэль. Это и подавно возмущало ее до глубины души.

Выйдя из корпуса факультета, я неторопливым прогулочным шагом двинулась к административному зданию. Погода была чудесной. Снег уже растаял, деревья и кусты начали зеленеть, появились первоцветы, весело щебетали птицы. Наконец-то можно было надевать туфли и делать красивые прически. У студентов бурно заиграли гормоны, и всюду, куда ни сунься, можно было наткнуться на воркующую парочку. Когда новый ректор только отменил нелепый запрет на публичные проявления чувств, все еще побаивались и затаивались в укромных уголках. Но со временем убедившись, что за поцелуи больше не наказывают, перестали смущаться. Так что, медленно пересекая двор, я стала свидетельницей сразу трех целующихся парочек. Даже усмехнулась, вспомнив, что сама за подобное дважды была наказана.

Секретарь при моем появлении по привычке встала из-за стола, забросив все свои бумажные дела. Сколько бы мы ни говорили ей относиться ко мне, как к обычной студентке, она все равно встречала меня чуть ли не нижайшим поклоном. То ли боялась, то ли выслуживалась. Потому что вежливой ее уж точно не назовешь.

Для приличия стукнув в дверь, я вошла в кабинет и застала ректора за его привычным занятием. Стоя за столом, он жестами рук и движениями пальцев выполнял вверенную ему работу. В воздухе летали книги, свитки и документы, по ходу подписываемые шустрыми перьями. Что-то отправлялось на уничтожение, что-то — на пересмотр, а всякая пустяковая ерунда складывалась в папку на регистрацию.

Как всегда, в дорогом костюме-тройке цвета темного индиго, в начищенных до блеска остроносых туфлях, с аккуратно зачесанными назад черными волосами, он всем своим видом воплощал шарм и силу.

В моменты, когда он творил магию, словно становился выше, хотя и так считался достаточно высоким. Наверное, из-за витающей вокруг него черной дымки. Глаза горели красным пламенем, а само лицо становилось абсолютно неподвижным, будто лик каменной статуи.

Все без исключения считали ректора Ламитракса одним из красивейших мужчин в мире, а его загадочный образ лишь прибавлял ему притягательности. И даже те женщины, которые знали, что он чернокнижник, были готовы продаться за ночь с ним. Несмотря на то, что никто толком не знал, сколько ему лет: на вид меньше сорока, а во взгляде — все четыреста.

Разложив летающие предметы по местам, ректор вернул своим радужкам глубокий черный и улыбнулся мне, склонив голову набок.

— Что опять натворила в моей академии царица морей?

Пересказывать истерику профессора Делавэль мне было лень, поэтому я просто протянула вперед руку, и ректор своей сильной магией притянул меня к столу. На гиперскорости обогнул его, схватил своими ледяными ручищами мои пальцы и, прикрыв глаза, считал мысли. Естественно, он узнал не только о том, что я всю неделю училась спустя рукава, но и чем занималась ночами.

— Так нельзя, — вынес он вердикт, и ко мне подлетело кресло, в которое я тут же рухнула, а ректор уперся поясницей в стол и скрестил руки на груди. — Два пиратских корабля за каникулы. И тебе мало?

— Я не могу сидеть сложа руки, Ивинг, — ответила я. — Я ждала целый семестр, как мы и договаривались. Но Кортаз не объявляется. Не может быть, чтобы он исчез бесследно.

— В том бою, в котором погибла твоя мама, он был серьезно ранен. Может, он до сих пор не оправился. Или в самом деле мертв. Пока ты здесь, он знает, где тебя искать. Наберись терпения. Он обязательно на тебя выйдет.

— Я была согласна продолжать учебу в этой академии в роли наживки, пока она приносила мне пользу, давая важные знания по боевой магии. Но зачем мне изучать всю эту любовную чепуху? У меня уже был роман, и ничем хорошим он не кончился. Я дала себе слово, что больше никогда не полюблю. Кстати, и другим и не посоветую, — пробурчала я.