Хозяйка с улицы Феру

Глава сорок первая. Diliges proximum tuum

Арамис снова мчался по скользким мостовым. Стремглав долетев до караульного помещения, переведя дух, он выяснил, что Атос несет пост возле покоев королевы.

Задержать Арамиса, напоминая об уставе и королевском покое, угрожая гауптвахтой и взывая к доводам рассудка, не представилось возможным ни одному из тех малочисленных знакомых гвардейцев и лейтенантов, что встретились на его пути. Поэтому Арамис, ворвавшись в Лувр через малый подъезд, поспешной и неслышной тенью прокрался по холодным коридорам, по счастью пустующим, как и все остальное этой проклятой ночью.

Атос, прямой как стрела, стоял навытяжку у колонны, должно быть, уже четвертый час, и даже непривычно встрепанный облик Арамиса, внезапно возникший перед ним, не заставил его пошевелиться, хоть несказанно удивил.

— Друг мой! — зашептал Арамис, хоть в гулком коридоре никого кроме них не было. — Вам следует немедленно покинуть пост и уйти со мной.
— Что стряслось? — одними губами проговорил Атос. — Что с вами случилось?
— Со мной ничего не случилось, но случилось с вашей хозяйкой.

Атос заметно вздрогнул и приподнял брови.

— Мы с Портосом нашли ее час назад, на улице Турнель, на морозе… покалеченную.
— Проклятие! — вырвалось у Атоса.

Он резко побледнел и сходство его со статуей заметно повысилось.

— Ты ни в чем не виноват, — поспешил предупредить друга уже умудренный опытом Арамис. — Послушай меня, твоей вины здесь нет!

Атос отступил на шаг и наткнулся спиной на холодный мрамор колонны.

— Дьявол.
— Именно так, дьявол, дьявол виноват, злой гений, но никак не ты.
— Я оставил ее в том зловещем доме. Я прислушался к бредням блаженной, развернулся и ушел. Черт меня побери.
— И правильно сделали, она сама себе хозяйка.
— Ты говорил, что мне следовало силой утащить ее. Ты был прав.
— Нет-нет, друг мой, я заблуждался! На все воля божья — что должно было случиться, то и случилось.
— Проклятие, — повторил Атос, закрывая глаза.

Арамис поспешно схватил его за воротник, зная уже, как быстро может проиграть этого человека его собственным призракам.

— Я виноват, — горячо зашептал шевалье дʼЭрбле. — Это я виноват, друг мой! Мое поручение она выполняла. По моей просьбе познакомилась с Мари. Во всем виноват один лишь я. Не бери на душу мой грех.

Атос молчал. И его молчание было хуже любых слов.

— Не молчите! — взмолился Арамис. — Говорите! Ругайте меня! Но потом. А теперь пойдем, пока не поздно.
— Не поздно? — эхом повторил Атос.
— Она еще жива.

Атос снова содрогнулся, будто пробужденный от глубокого сна.

— Вот и хорошо, — сказал он без видимости облегчения. — Ей помогают?
— Портос, Гримо и какой-то священник. Гримо повстречался с ним на улице и тот предложил свои услуги. Я полагаю, мадам Лажар была атакована женщиной.
— Женщиной? — губы Атоса совсем побелели, хоть он не смог бы облечь в слова то роковое предчувствие, что внезапно поразило его.

Но даже если бы он смог признаться в нем самому себе, то тут же бы отбросил — Атос уже знал, что не стоит доверять тем жестоким воспоминаниям, что в последнее время все чаще обретали форму оживших галлюцинаций. Он вспомнил слова Арамиса и свои собственные - его квартирная хозяйка обладала способностью сводить людей лицом к лицy с их фантoмами.

— Да, женщиной, — подтвердил Арамис. — Раны нанесены тонким лезвием, по всей вероятности, дамским стилетом. Герцог и его бретеры не стали бы пользоваться подобным оружием.

Оцепенение овладевало Атосом — его душа, защищаясь от непрошеных воспоминаний, запирала ворота.

— Зачем же вы примчались сюда, чтобы сообщить мне эти новости посреди дежурства? Что я могу теперь поделать? Ничего не изменишь. Я не могу покинуть пост и, главное, не понимаю, с какой стати.

Вот это и был самый сложный вопрос, на который Арамис не знал, как толком ответить. Ему непременно хотелось, чтобы Атос понял сам, не заставляя его пускаться в пространные объяснения. Но Атос не желал ничего понимать, поглощенный тем, что казалось ему зловещим роком, родовым проклятием и карой небесной. Ему ведь, несомненно, думалось, что все, к чему бы он ни притронулся, суждено рассыпаться вдребезги. Да он сейчас погонит самого Арамиса и не пожелает никогда встречаться с ним, решив, что заразит и его проказой.

Арамис был весьма близок к истине.

— Проститесь с ней, — просто сказал он.

По лицу Атоса пробежала судорога.

— Ни к чему. Меня с этой женщиной ничего не связывает.
— Бросьте! Бросьте, Атос! — Арамис снова затряс его за воротник. — Ваше презрение ко всем дочерям Евы тут не к спеху. Прошу вас, забудьте о нем на один час.

Ужасное подобие улыбки исказило правильные черты графа де Ла Фер.

— Что вам надо от меня?
— Сочувствия и милости. Проявите снисхождение. Подарите ей надежду.