Хозяйка трёх миров

Ученица Яги

Старая повитуха посмотрела на распростёртое тело женщины:

– Отмучилась, бедовая.

Глаза роженицы безжизненно смотрели в пустоту. Маленькая девочка, завёрнутая во льняную простыню, кричала и плакала, на руках у молодой помощницы, чувствуя беду.

– Ладка! Глянь, а деваха-то, проклята, - удивленно сказала повитуха, заметив ручку ребенка. На крохотной ладошке проступал рунный знак.

– Стало быть, надобно показать её Томире, - женщина по имени Ладомира тоже заметила символ на ладошке, – только покормлю сперва. Чай, больше некому. Поди, скажи Деяну про Параську-то, - Лада перехватила поудобнее девочку и вышла с ней в другую комнатушку, поближе к печи. Повитуха побежала к старосте.

Малышку отнесли к старой жрице деревни. Томира будто ждала их. Едва взглянув на девочку, которая уже успокоилась и мирно дремала, она сообщила старосте и женщине, которая принесла её, что это дитё не опасно.

– То не проклятье. Богами отмечена за добродетель матери, – в избе старой жрицы повеяло холодом, и едва не погасло пламя свечей. – Всё ещё тут, не хочет в Навь уходить, - старая ведунья посмотрела за спину молодой женщины. В отблеске свечей показалось, что и глаз её, слепой, пеленой обтянутый, видит больше, чем простому человеку ведомо. – Тебе Ладомира забрать, надобно, девочку. Силой она наделена.

– Какими Богами отмечена? – спросил Деян.

– То мне не ведомо. Стало быть, и не нужно. Всему свой час придёт.

– Как же нам назвать её?

– Ведана, - коротко ответила Томира.

Минуло двадцать зим и вёсен. Молодая девушка возвращалась домой. За спиной коробок с травами. Опираясь на посох, осторожно ступала по лесной тропе. Луна освещала путь. Ветви деревьев походили на скрюченные руки мертвецов, которые вот-вот норовили схватить в свой плен усталого заблудшего путника. Ветер порывами трепал ленты в белых косах. Скоро зима. Лес сбрасывал листву, готовясь уснуть под снеговым покрывалом. Но пока ноябрьские холода ещё щадили простой люд.

Веда знала тропы как свои пять пальцев. Перед тем как войти в лес, всегда приносила Лешему угощение, просила богов направить её и уберечь от бед.

Ладомира давно уже ушла в Навь к Моране. И юная Ведана осталась одна. В деревне её любили все, ибо умела она исцелять и раны, и души людские. Присматривал за ней староста Деян, да жрица Томира.

Только покоя Ведане не было. Полюбилась она сыну Деяна Яромиру. Как не отказывалась девушка, да глух был к её словам Яромир. Задумал он свататься, но не желала Веда идти за него. Уж и так, и этак отказывалась. А как Деян захворал сильно, то и вовсе Яромир распоясался. Стал выслеживать девушку. Караулить у дома. Только сопротивлялась Веда. Да и сама природа будто охраняла. То рычание послышится. Едва он рядом, то сокол крикнет, оповещая об опасности. С ужасом думала, что будет, когда Деян уйдёт в Навь. А что он непременно уйдёт, она знала. Ведала, ибо видела, когда душам срок уходить. Под предлогом сбора трав решила уйти из деревни, чтобы обдумать, что делать. Да так увлеклась работой своей, что не заметила, как стемнело.

Опомнилась да домой засобиралась. Сегодня какая-то неведомая тревога терзала сердечко. Показалось девушке, что сзади где-то стоит некто. Остановилась. Коробок с травами сняла и у дуба оставила. Прислушалась. Ухнул филин. Шелестели крылья птиц, перелетавших с ветки на ветку. Веда прикоснулась к старому знакомцу-дубу. Сердце ускорило ритм. Едва она осознала, что слышит за спиной ещё одно дыхание, замерла и медленно повернулась.

Янтарные большие глаза с интересом смотрели на девушку. И вот тут сердце пропустило удар. Страх сковал всё тело. Она не чувствовала холода, но дрожала. Огромный бурый медведь стоял в десяти шагах от неё! Ведана и рот открыла, чтобы закричать, да вовремя закрыла, не издав ни звука! Мишка и впрямь был крупноват для обычного лесного жителя. О чём красноречиво намекала руна на лбу животного.

И хотелось бы рухнуть в спасительную темноту, но не получалось. Так и стояли они, глядя друг на друга в ожидании первого шага.

– Хо-хороший…мишка. Не-не н-надо меня есть! – заикаясь, едва слушающимся языком произнесла Веда. Медведь слегка склонил голову. Ей показалось, во взгляде промелькнуло недоумение.

Веда осознала, что надо бежать без оглядки, но вдруг медведь кинется за ней? А желание жить всё-таки проклюнулась сквозь страх.

– Боги всемогущие! Великий Велес, защити меня! – прошептала Ведана. Почему именно Велес, не знала. Первый бог, который на ум пришёл.

– Пф! – фыркнул медведь, и из ноздрей его повалил пар. Веда, осторожно пятясь, не выпуская медведя из виду, сделала шаг. Потом ещё один. Зверь пристально наблюдал за ней. Под ногой громко хрустнула сухая ветка. Он издал тихий рык.

– Мишка, не ходи за мной. Меня дома ждут. Отпусти! – Веда просила его, искренне веря, что зверь её понимает.

Медведь вдруг встал во весь рост, высотой почти с дерево и с громким рыком царапнул когтями по стволу. Веда икнула, отбросила посох, и, оставив коробок с травами, побежала вперёд, куда глаза глядят. Ей всё казалось, что вот-вот настигнет зверь и своими мощными лапищами в один удар дух вышибет из неё. Бежала Ведана без оглядки, слыша изредка рычание в отдалении. Так летела вперёд, что и холода не чувствовала. Только ветер в ушах свистел, да сердце из груди выпрыгивало. Может, специально отстал медведь, может, не захотел преследовать её. Да только споткнулась о корень, полетела вперёд кубарем со склона вниз. Рухнула, как мешок с картошкой Веда, и вот спасительная тьма накрыла её.

Очнулась девица в незнакомой избе. Травами пахло тут, печь натоплена была. Смотрит на себя, а на ней лишь сарафан зелёный, в котором утром за травами ушла.

«Точно! Травы! Я же за ними в лес ходила. А потом домой возвращалась. И медведь этот, страшный. Где же я? Охотник, какой подобрал, что ли?»

– Ох, очнулась, болезная? – бодрый женский голос открыл дверь комнатки.

На пороге оказалась довольно крепкая на вид женщина лет сорока. Чёрные кудрявые волосы подвязаны были платком, расшитым маками. Кожа её уже не такая упругая, но без лишних изъянов. Глаза тёмные, какого-то багряного оттенка. В руках её чаша с водой, а через плечо перекинуто льняное полотенце.