Хозяйка заколдованного замка

Глава 1

- Настасья! А ну стой, кому говорю! Вот сейчас как дам хворостиной!

- Так не догоните, батюшка! - крикнула в ответ бойкая девица, споро улепетывая от разгневавшегося отца. - Неужто дочери родной не жаль?

- Жаль, - коренастый старик с широкой окладистой бородой остановился, ухватился за левый бок. К нему тотчас подбежала та, которую еще миг назад он грозился сурово наказать. - Ты пойми, доченька, коли был бы у меня выбор какой...

- А выбор, батюшка, он завсегда имеется, - тихо ответила Настасья. - Только поискать надобно.

- Некогда искать, - вздохнул старик. - Не то сама не ведаешь?

Настасья ведала, да еще как. И то, что она старшая дочь в семье, где окромя нее еще шестеро сестриц на выданье, а приданого у отца и матушки кот наплакал. Жадный такой кот, полслезинки только и выкатилось. И что единственное богатство их - корова Зорька да покосившаяся избенка. А дань супостату платить каждый год надобно, и где им свою долю сыскать? Остальные-то тоже небогаты, да кой-какое золотишко скопить за год успели. И не придумал батюшка ничего лучше, чем отдать в услужение старшую дочь. Ладно бы княжичу какому, там хоть и работы много, да не больше, чем в родной деревне. А может и замуж позовет кто. Отец же решил иначе - коли дань велено платить Кощею Бессмертному, к нему-то в услужение Настасья и отправится. А чего? Девка крепкая, шустрая да хозяйственная. А им с матерью лишний рот не кормить да о приданом только на шестерых заботиться.

Кивнула девица, спорить с батюшкой у нее уж никаких сил не осталось. Довела она разволновавшегося отца до лавки, налила кружку молока да рукой махнула. Толку горевать? Коли чего решено - назад не воротишь. А ну как исправить выйдет?

Выйдя за околицу, Настасья встретила младшую из сестриц - Матрену. Имя подходило ей также, как красная рубаха на толстое пузо дядьки Пахома. Матрешка была невысокой, румяной и крутобокой. То ли от юности, но ли от пряников, которыми ее охотно угощал сосватанный жених. Правда для замужества Матрена была еще слишком мала, вот и дразнила суженого да с готовностью принимала подарки.

- Не передумал? - спросила она, даже жевать на миг перестала.

- Какой тут, - махнула рукой Настя. - Знаешь ведь, слово у него - кремень.

- А ты Ваську попроси, пущай украдет тебя! И спрячет где-нибудь! - предложила Матрена.

- Где? В погребе средь кадушек? - засмеялась Настасья. - Меньше бы ты, Матрешка, с Маруськой под княжескими окнами гуляла. Глядишь, чего полезного бы в голове задержалось окромя девичьих сказок.

- А я в разное время гуляю, - обиделась Матрена. - Не только когда ей сказки вслух читают. А ты, коли такая умная, сама думай.

И сестрица откусила огромный кусок пряника, чтоб показать, что разговору конец. Не рассчитала, поперхнулась, глазищи серые вытаращила. настасья с готовностью постучала Матрену по спине и примирительно сказала:

- А может ты и права... Не зря ж Василий ко мне клинья подбивал, замуж звал. И чего батюшка не согласился?..

- Потому фто, - дожевывая, напомнила Матрешка, - нифево кроме кадуфек у него и нет. - Она закашлялась, а потом нормальным голосом продолжила. - Не жену он ищет по сердцу, а дармовую рабочую лошадь. Что ж, по-твоему, батюшка у нас совсем бессердечный? Разве отдал бы он тебя тому, кто слова доброго тебе за всю жизнь не скажет?

- И правда, - фыркнула Настасья. - Тогда уж Кощею лучше. Тот, небось, соловьем заливается.

- Так туда тебя и не замуж звали, - пожала мягкими плечами Матрена.

Признав ее правоту, Настя поспешила к Василию. Не то чтобы она и вправду собиралась за него замуж пойти. Всем хорош был: лицом красив, телом могуч, руки навроде как из плеч растут, а не из того места, которое приличные девицы вслух не называют. Да только улыбка у него была, что оскал волчий. И слова говорил правильные, а глаза леденючие. Но других помощников искать было некогда.

Изба Василия была крепкая, но какая-то особенно угрюмая, да и стояла на отшибе деревушки. Настасья позвала раз, другой - никто ей не ответил. Она совсем было собиралась прочь пойти, да услышала голоса из сараюшки, где всякая утварь хранилась. Подошла девица чуть ближе, да так и застыла, не в силах пошевелиться от услышанного.