Хозяин лесов

1 Мальчик, который спит

Человеческий разум не способен разобраться в своей сущности, и, полагаю, мы должны благодарить природу за ее милосердие. Мы живем на блаженном острове невежества среди черных морей бесконечности, которые нам едва ли суждено переплыть. Науки устремились каждая в своем направлении и не принесли нам особого вреда. Но когда-нибудь, систематизируя обрывки знаний, мы обнаружим чудовищные сферы действительности и поймем, сколь ничтожно в них наше место. От этого мы либо сойдем с ума, либо поспешим скрыться от мертвенного света познания и отыщем спасение в безопасном мирке нового Средневековья.

Г. Ф. Лавкрафт

Паси сидел, привалившись спиной к стволу дерева и тяжело дышал. Он смотрел, как его друзья дерутся на палках, воображая себя на полях сражений Вечной Войны. Каждый из них мечтал когда-нибудь стать великим воином, заслужить славу и встать рядом с другими избранными на охрану Первого города. Конечно, многие из них действительно попадут на Вечную Войну. И некоторые даже добьются определенных успехов в нелегком деле истребления себе подобных, но сколько из них станет по-настоящему великими? Паси считал, что в его деревне уж точно таких не найдется.

Сам же он ни на какую войну не собирался. Да и со сверстниками играл только ради того, чтобы не выбиваться из коллектива. Ему вообще не нравились драки. В особенности на палках. Почему-то ему всегда крепко доставалось по пальцам. Не по спине или голове, как остальным, а именно по пальцам. А так уж сложилось, что они у него с самого детства были особенно чувствительными. «Тонкая кожа» — говорила ему мать, когда смазывала ссадины барсучьим жиром. «Бабские ручки» — подначивал отец.

Паси был согласен с ними обоими. Он считал, что можно врать кому угодно, но только не самому себе. Не видел в этом никакой выгоды. И если Древние наградили его «бабскими» пальцами, то так уж тому и быть. А в тонкой коже даже были свои преимущества.

— Паси, ты идешь? – выкрикнул Тапани. Он стоял немного поодаль от продолжавших сражение ребят, положив толстую ветку, походившую уже больше на маленькое бревно, себе на плечо.

— Да, — кивнул в ответ Паси. — Сейчас отдышусь только…

Тапани и Паси были ровесниками и друзьями с самого раннего детства. Дворы их семей граничили друг с другом из-за чего мальчишки большую часть времени проводили вместе. Их характеры формировались параллельно, дополняя друг друга, а вместе с ними менялись и тела. Так к пятнадцати годам Тапани из щекастого задиры превратился в коренастого крепыша, способного в любой момент помочь своему отцу в кузнице, придержав особенно тяжелую заготовку, а Паси вытянулся, обогнав своего друга на добрую голову в росте, но не догнав в весе.

— Давай быстрее, а то эти кривоногие начинают побеждать! — Тапани нетерпеливо махнул ему рукой.

— Что ты там вякнул?! — тут же откликнулся кто-то из толпы.

— Слышишь плохо? — Тапани скинул с плеча ветку. — Так подойди поближе и я повторю.

Паси улыбнулся. Его всегда веселила наглость и задиристость друга. Сам он себе подобного поведения не позволял, но испытывал искреннее наслаждение, когда Тапани «расходился». Ему представлялось, что в такие моменты он превращается в растопырившего крылья петуха, готового накинуться и заклевать кого угодно, невзирая на разницу в росте или весе. Поведение, достойное деревенского пьянчуги, но уж никак не великого воина.

Переведя дух, Паси нащупал свою палку-меч, лежавшую рядом, встал и… что-то произошло. Он точно не мог объяснить даже самому себе, что именно. Вдруг, он почувствовал, будто все мышцы в его теле разом расслабились. Не на долго. Всего на мгновение. Но этого хватило, чтобы ноги Паси подкосились. Он перепугано вздохнул и треснулся затылком о ствол дерева, рядом с которым всего пару секунд назад сидел, после чего медленно сполз вниз, обратно на землю. Никто из дравшихся этого не заметил. Все были увлечены битвой на воображаемых мечах пока Паси ошалело таращился куда-то перед собой, мысленно ощупывая себя. Казалось, что все было будто бы в порядке, как и всегда, но краем разума он понимал, что это ощущение обманчиво.

Паси моргнул несколько раз, затем перевел взгляд на дравшихся мальчишек. Он видел их, слышал, как они подначивают друг друга, выкрикивают колкости, но все это доходило до него словно через толстый слой ткани. Весь мир терял четкость, становился неестественно размытым и «мягким». А потом все стало меняться, искажаться, поплыло как отражение в луже, в которую бросили камень. Ноги и руки мальчишек то растягивались в лапшу, то укорачивались, делая их смешными коротышками. Палки в их руках стали самыми настоящими мечами, зазвенели, забряцали, после чего тоже начали гнуться, превращаясь в шипящих змей. Трава изменила свой цвет, потеряла летнюю зелень, потускнела, засохла. Облака на небе закрутились в невероятном вихре, стали ярко-лиловыми и будто бы жидкими.

Паси растеряно вертел головой, наблюдая за тем, как все вокруг оживало, меняло формы и цвета. Он не понимал, что происходит и почему никто кроме него этого не видит.

— Ну ты чего разлегся? — откуда-то сверху прогремел резкий голос Тапани. — Спишь тут что ли?

Паси открыл глаза, обнаружив себя сидящим под деревом с зажатой в руке палкой.

— А? — он посмотрел на друга, понимая, что все увиденное было лишь сном. Странным и нежданным. — Да. Наверное…

— Вставай, — Тапани вытер рукавом рубахи маленькую капельку крови под носом, — потом поспишь. Мы из-за тебя продуем.