Хранитель

Хранитель

Все началось на вечеринке. Пятого января.

Мы собрались с ребятами из группы отметить новый год, завершение сессии и все такое. Ну, как обычно. Ничего криминального и экстраординарного. Разве есть у обычных студентов средства на что-то «экстра-…»? Не, учится с нами мажорчик один – сын то ли авторитета, то ли депутата - у него деньжата водятся. Как его занесло в строительный колледж, а не, например, в МГИМО или МГУ на худой конец? Я не интересовался. Вообще-то Серега – нормальный парень, не жмется, если кому чё надо, - действительно надо, а не просто как бездонный кошелек, всегда отсыплет. В тот вечер он с нами был, - в его квартире и праздновали. Двух девчонок еще пригласил с параллельного курса, веселых, заводных блондинок. И не монашек.

Короче, обычная студенческая тусовка. Пиво, музон, видео с порнушкой. Все отлично. Я вышел на балкон подышать и проветриться, заодно видом полюбоваться – окраина города, дальше река, лес заснеженный, красота! И все почти с высоты птичьего полета – тринадцатый этаж, не хило! Серега нарисовался через пару минут, заявил, что у него одна сногсшибательная штука имеется. Сознание расширяет до пределов галактики. А если в этот момент ты еще и не один, ну… понимаете, - то и вовсе ощущения космические!

- Хочешь попробовать? – Он с загадочной улыбкой сунул мне какой-то мягкий корешок. Себе отломил кусочек, кинул в рот, пожевал, с блаженным стоном глаза закрыл.

Почему бы и нет? На вкус корешок оказался сладковато-горьковатым. Как кофе с мороженым. Я сглотнул и почувствовал, как голова поплыла, мир вокруг завертелся, словно я опять шкет мелкий на карусели болтаюсь. Балдежно так!

Тут вдруг кровь из носа пошла; из обеих нор хлынула, тоже как в детстве – была у меня такая напасть; с возрастом сошла на нет, правда. И ни с того ни с сего вернулась…

А потом я умер. Кроме шуток! Натурально умер! Вернее, тело, физическая моя ипостась. Сам же – дух, привидение или в кого там воплотился?! – стоял рядом и первые минуты веселился, глядя на бледное как простыня и «ужасом во взоре» лицо Сереги, пока не осознал, что он на меня смотрит. На меня, валяющегося на полу, с мордой в кровище и закатившимися глазами.

- Не понял че-т! – глянул на руки. Руки, как руки, те же самые, что и всегда. И весь сам как всегда, не прозрачный, не голый. – Это у меня так сознание расширилось? Или раздвоилось? А, Серый?

Серый не отозвался. Он, похоже, не слышал. Созерцал мое тело. Губа нижняя трясется, глаза квадратные.

- Хорош прикалываться! Отличный фокус! Все норм! – я хлопнул его по плечу. Ладонь прошла сквозь Серегу, не ощутив ни малейшего препятствия. Вот тут мне тоже стало страшно…

* * *

- Так… - седовласый чел, похожий на Мюллера из «Семнадцати мгновений…» (Отличный фильм, между прочим; старый, а сколько раз смотрел, не надоедает. Классика!) в белом костюме, сидящий за обширным письменным столом, повертел в руках лист с просвечивающим коротким машинописным текстом. – Андрис Мишкявичус…

Вообще-то я – Андрей. Андрей Кречетов. По паспорту. В свидетельстве о рождении – да, Андрис. Папаня-литовец пожелал назвать отпрыска в соответствии с национальными традициями. Потом папаня слинял в неизвестном направлении, когда мне исполнилось четыре года, а я, достигнув совершеннолетия, записался на фамилию матери и Андреем, которым всегда и представлялся друзьям и знакомым. И о настоящем имени вообще успел забыть.

- Андрей, - поправил я.

- Молодой человек! Там, - Мюллер устало глянул на меня, такого бестолкового, и ткнул пальцем куда-то вниз, - вы можете зваться хоть Брюсом Ли, хоть Терминатором, хоть Памелой Андерс на ваш выбор. Здесь же, - он сделал ударение на слове «здесь», - ЗДЕСЬ имя, данное вам при рождении, является вашим единственным и окончательным. А также вашим паролем. Так что, Андрис!

Бог с тобой, золотая рыбка, хмыкнул я. Мне вообще-то фиолетово. ЗДЕСЬ…

- А я… мы вообще-т где? – огляделся. Пространство, залитое молочно-белым светом, клубящийся дым под ногами – раньше на эстраде популярно было такой на сцену пускать – облака типа. Дым густой, пола под ним не видно. Вот, собственно, и весь пейзаж. Ну, и дедок за письменным столом. На столе только ноут и лист, который дед пристально разглядывает.

- Ты не догадываешься? – он положил лист на стол. Несколько строк мелким шрифтом, - я хотел прочесть, не разобрал. Или написано по-тарабарски.

- Вообще-то… - протянул неуверенно. – Есть мысли, но, боюсь, глупые.

- А ты попробуй, - по-отечески улыбнулся дед.

- Э-э-э… в раю что ль? Чё-т я не так себе представлял. Тот Свет. А ты – Бог?

- Я не бог, и до рая отсюда еще не близко. Весьма не близко, - он снова взял лист, вчитался, хотя за время, которое штудирует текст, мог его наизусть выучить. Все десять предложений. – А то, что видишь, обусловлено исключительно твоим воображением, весьма ограниченным воображением.

- По-вашему я могу только стол представить? – я осклабился и вызвал в памяти шикарную блондинку в неглиже на огромной атласной кровати из последнего блок-бастера.

Дед вздохнул, укоризненно покачал головой.

- Не пыжься. Не получится. Уровень твоей собственной фантазии настолько куцый, что вот это все, - он огляделся окрест, - потолок. В буквальном смысле. Но не огорчайся. У многих получается гора-а-аздо хуже!