Хранители Академии. След Чайки

17.2

Как ни странно, его информации, если и не поверили безоговорочно, то приняли во внимание. Комиссия явилась в Академию всего через сутки, поспев аккурат к моменту исчезновения Шеннона, а любопытствующая толпа прибывала и по сей день.

Вчера вечером друзья собрались на чаепитии у Миры, как в старые добрые времена, и Йож похвастался приглашением на работу лично от редактора журнала «Столичная жизнь», Лючиуса Слайза. А так как работать в Столице, продолжая учиться здесь, нереально – Слайз рекомендовал подумать о переводе из «этого захолустья» в АСЭф.

Глинни надулась ещё больше, но Йожик высмеял «заманчивое предложение»:

– Ага, щаз – к Слайзу я точно не пойду. У него ни чести, ни фантазии.

На что давненько не заглядывавший к Мире Ри-Зорхир вскинул бровь:

– Это ты о главном редакторе самого успешного журнала в мире?

– Он едет на своей былой славе, паре талантливых ребят и грязных сплетнях.

– А ещё скользкий Слайз дружит с моим о… родителем, и половину сплетен почерпнул именно у нас в доме, – пробурчала Глинни, прищурившись. – Ненавижу гада.

– Да ладно, – не поддержал её водник, – мало ли кто с твоим отцом дружит.

– Дин, не трави душу! До того, как папуля решил породниться с вами, Слайз постоянно намекал, что не посмотрит на «бездар-р-рность девочки», – процитировала Глинн по памяти, – и что фамилии у нас близкие, «словно созданы др-руг для др-руга». Иногда приволакивал даже Слайзенка своего сопливого в гости, знакомиться.

– Ну я-то однозначно лучше сопливого Слайзенка.

– Только не начинай! – Глинни закатила глаза. – Я тебя не люблю. К тому же ты прекрасно понимаешь, что твой отец не женит тебя на мне безродной.

– Кстати, насчет безродности… – встрял в не особо мирную беседу Йож, – Я тут час назад такой разговорчик у ректора поймал, самый смак!

– Что за разговорчик? – нахмурилась Глинни, а Ри-Зорхир почему-то отвел глаза.

– Что твой, хм, родитель ходил на приём к Монарху, с просьбой воссоединения семьи и возвращения тебя в род.

– Что?! Быть не может! Это же полнейший бред! Сплетня какая-то!

– Не скажи. Разговор был серьёзный, и твой случай упомянули, как курьёз, но вполне достоверный.

– А что Монарх? – поинтересовалась Мира, в то время, как Глинни нервно меряла шагами комнатку.

– А что Монарх – он очень порадовался за воссоединение семьи…

Глинн сдавленно пискнула…

–…и мягко поинтересовался, почему Риан пришел без дочери, или хотя бы её письменного прошения о желании вернуться под крыло Лейз.

Судорожно вздохнув, Глинни замахнулась над рыжей макушкой:

– Шуточки у тебя, Рыжий, совсем отстойные!

– Вообще я не шутил. Знаете… голоса собеседника ректора я не слышал… – Йож замялся, в его голове боролись соблазн рассказать и благоразумие. Соблазн победил: – …но практически уверен, что это был сам Левадис Третий Риниган.

– Чушь! – взбеленилась Глинни. – Ты совсем дурак, Рыжий, если считаешь, что я тебе поверю! Даже Монарха приплел, не постыдился! Ненавижу тебя!! Ты всё испортил! Не попадайся мне на глаза больше никогда, а лучше переводись в столичную академию и работай на этого скользкого С-слайза, у него тебе самое место!!!

И выбежала прочь, явно сдерживая рыдания. Рыжий поморщил лоб, пожал плечами, пробормотал что-то: то ли выражал недоумение, то ли прощался, и ушел, и с тех пор прятался от Глинни (как та и просила).

А Дин Ри-Зорхир долго смотрел в темнеющее окно, потом одним глотком допил холодный чай, попрощался с Мирой, и уже на выходе обронил:

– Рыжий не придумал. Риан Лейз в самом деле собирался к Монарху. А ещё раньше встречался с моим отцом, и тот связывался со мной недавно, гм, советовал мне восстановить отношения… хах, отношения... мда… Ладно. Пойду я. Пока, Мир.

Зато теперь Глинни усердно разыскивала прячущегося по её же требованию рыжика и всё больше злилась. Интересно зачем? Может выпытать подробности разговора ректора о Глинн и её отце?

С Левадисом, рыжий, наверное, всё-таки перегнул, хотя… если вспомнить, что женой ректора была какая-то из племянниц Монарха... почему бы и не поболтать с зятем, или кто он там ему?

– А Дай-Ру давно не встречала? – потеребила задумавшуюся художницу Глинн. – Она бы точно сказала, где этот.

– Если не ошибаюсь, они на Полигоне. Руан и Юми в смысле.

– На Полигоне?!

– Они туда вернулись дня три назад, я была у них позавчера, по крайней мере.

– А почему они не возвращаются сюда?