Хроники Королевства Демонов

Глава 17. Люси Айнберг

(От лица Люси Айнберг)

- Да как ты посмела, грязная чертовка! – ударил меня торговец.

Его можно понять, ведь он не может продать меня уже целый месяц. Когда он впервые меня увидел, то я видела в его глазах неподдельную жадность. Милое и красивое лицо, стройное тело маленькой девочки. Такую можно продать не за 50, не за 70 серебряных, а за 5 или более золота. Но меня это не устраивало, я не хотела быть игрушкой в руках извращенца. Лучше уж меня за дешевку покупают для сельских работ.

Именно поэтому я изуродовала свое лицо. Да, это было больно, и не только физически, но и душевно. Я так сильно себя била, что не узнала себя в лицо, посмотрев на свое отражение в воде. Но, что мне оставалось делать?

…Умереть. Помимо, того, что я сделала, у меня был этот вариант. Мне нет смысла жить, и зачем тогда я стараюсь хоть как-то выкарабкаться с этого дна? Зачем? Чего же я жду?

…

… Легче

…

… Просто

…

… умереть

Я думала об этом каждую ночь перед сном, каждый день, когда просыпалась, и каждый раз, когда меня били. И это случилось еще до того, как я стала рабом. В моей семье я единственная была полу-демоном. Дочь демона и человека.

- Ты позор нашей семьи! Как ты вообще могла родиться?!

- Фу! Полу-демон?

- Ахаха, смотрите, какая шавка на свет появилась!

И так говорил каждый демон, видевший меня. Разумеется, задевало это не только меня, но и мою маму. Ей тоже приходилось нелегко. И смотрела она на меня как наказание за свои самые ужасные грехи. Каждый раз в её глазах я видела такой взгляд, будто она сейчас пойдет к пыточной комнате, когда она смотрела на меня.

Из-за стресса сложившейся ситуации, она много болела, но в последний раз, когда здоровье ухудшилось настолько плохо, что она могла умереть в любую секунду, она мне сказала:

— Это все ты… ты виновата! Почему? За что мне все это…, - еле живым голосом.

Это были последние её слова. И я осталась одна… не было ни одного человека, который бы смог поддержать меня. Несмотря на то, как мама ко мне относилась, я любила её. Я видела, как другие матери относятся к своим детям. Но даже так, мне было достаточно, чтобы она не ненавидела меня, чтобы любить её. Теперь нет и её… Никого нет…

Не осталось человека, который желал бы, чтобы я хоть на мгновение оставалась в этом доме. Поэтому от меня быстро избавились, продав в рабство.

И так я оказалась здесь, на невольничьем рынке. Какая жалость.

- Стойте! Я покупаю её за один золотой! – прозвучал приятный мужской голос.

Упав от удара, я еле-еле приоткрыла один глаз и увидела молодого мужчину, спокойно подходящего ко мне. На нем была очень хорошая одежда из знати. Не просто знати, а высшей, приближенной к королевской семье. Что он тут делает? Затем, я потеряла сознание окончательно.

…

Я проснулась в мягкой кровати, а рядом спала прекрасная красноволосая девушка. Кажется, я её где-то видела. И странно было то, что я не ощущала ни одной боли от побоев. Быстро встав и осмотревшись по комнате, мне приглянулось зеркало, стоящее на комоде. Подойдя туда, меня поглотило удивление. Все мое лицо было излечено, даже никаких шрамов не осталось. Белоснежное лицо, которым я обладала раньше вновь вернулась. Сердце начало трепетать. И я попробовала… улыбнуться…

- Боже… эта улыбка… как же я давно её не видела, - думая про себя, начала я плакать, - белоснежная улыбка… даже не помню, когда я вообще улыбалась и улыбалась ли вообще?

Слезы, стекавшие по моей щеке уже, начали капать на пол.

- А ты очень милая, - сказал мне знакомый мужской голос, стоявший у входной двери.

- В-вы… Кто вы? – неуверенно сказала я.

- Я, Роланд, являюсь кем-то вроде неофициального принца. Это долгая история.

- Что вы хотите… со мной сделать?

- Пока ничего. Я не буду заставлять тебя что-то делать. Но я дам тебе возможность изменить свою жизнь. Скажем так, курс реабилитации. Но перед этим я спрошу тебя, зачем ты жила, до этого момента? Что двигало тебя к жизни?

Он, он понимает меня? Еще никто так мною не интересовался. Даже я сама не могла ответить на этот вопрос. Но сейчас, когда он рядом, почему-то я сразу смогла ответить:

- Ненависть. Мною двигала ненависть и надежда. Ненависть на несправедливость, ненависть на людей, окружавших меня и саму себя! И надежда на то, что хоть кто-то сможет изменить все это! Классовая дискриминация, война между фракциями и зазнавшаяся аристократия! Чтобы увидеть, как все они падут и умрут, ради этого я жила! – чуть ли не вскричала я свои мысли.

Хах, может я сказала что-то лишнее? Нет, все это было лишним. Я не должна была такое говорить. Наверное, именно сейчас – кончится моя несладкая жизнь. Ладно, хоть кому-то я смогла высказаться.

Но вместо того, чтобы ударить или даже убить меня, он подошел ко мне и присел, так чтобы наши глаза были на одном уровне. И глядя прямо в глаза Роланд сказал:

- Хорошо, я в принципе так и думал. И именно поэтому, я даю тебе возможность, шанс стать тем, кто изменит весь политический строй. Тебе не нужна будет надежда, ты сама станешь ею для других.

Вытерев мои слёзы, он погладил меня по моей голове. Тепло заботы… Я лишь видела, как это делали другие родители другим детям. Это так… приятно.

Снова распустив слёзы, я обняла его так сильно несмотря на то, что его не знала, чтобы никогда не отпускать. Не хочу терять чувство этой заботы. Никогда… не хочу… снова потерять это чувство… хочу всегда его чувствовать.