Хроники Марионеток. Цель Офицера

Глава седьмая, в которой Рин и Анхельм встречают хозяина рек и озер

С момента прихода Рин в поместье Римера отрывной календарь на стене в кабинете Анхельма потерял еще восемь листков и показывал тридцать первое декабря, воскресенье. За ту неделю, что она находилась в поместье, Рин не раз думала о том, что происходящее абсолютно нереально. Пирожные, теплые постели, общество в высшей степени приятных людей – и при этом отсутствие необходимости срочно куда-то бежать, мерзнуть, драться… Все это было, конечно, хорошо, но шестое чувство Рин недвусмысленно намекало, что идиллия не продлится долго и по окончании ее ждет какая-то генеральная неприятность. Что именно могло случиться, Рин даже не предполагала, однако у нее появилось сильнейшее желание наплевать на приказ, собрать вещички и срочно уехать в Кандарин одной, пока неприятности не настигли ее в этом уютном гнездышке в компании герцога. О своих переживаниях девушка молчала, не собираясь делиться ими с Анхельмом. В конце концов, зачем ему об этом знать? Случится так случится, а если нет, то зачем воду варить?

Анхельм, на первый взгляд такой наивный и беспечный, при более близком знакомстве оказался проницательным, осторожным и весьма неглупым юношей. Да, ему не хватало ее опыта, с другой стороны, он знаком с такими вещами, о которых она за всю свою долгую жизнь даже не слышала. Единственное, что ее действительно беспокоило, – это то, как он в нее вцепился. Как клещ! Только с положительным эффектом. Он окружал заботой и лаской, был внимателен ко всем желаниям и ловил каждый ее взгляд и жест. С одной стороны, такое внимание льстило. Это всегда приятно, когда гладят по шерсти, а не против. Всегда приятно, когда тебя берут в сильные руки и ведут, позволяя расслабиться. С другой стороны, это пугало. Временами ей казалось, что все это ненастоящее. Что случится что-то незначительное, она потеряет все и будет горько плакать. И эта мысль заставляла ее ершиться и держать колючки поднятыми. Хотя в глубине души она осознавала, что не слишком права.

– Светлейшая, рассуди, а? Направь свою глупую дочку на верную дорогу! – просила Рин каждую ночь, глядя в звездное небо.

После четырех дней безвылазной, но почти бесплодной работы в библиотеке Рин совершенно забыла, что приближается праздник, и вспомнила об этом, только когда Анхельм предложил ей прогуляться в город на празднование.

Снежинки кружились, застревали фигурными краями в шарфике Рин и тут же таяли от ее теплого дыхания, превращаясь в блестящие бисеринки капель. В воздухе витал аромат выпечки, меда, хвои и того особого запаха, который появляется за несколько дней до праздника Середины зимы.

Девушка стояла одна посреди главной площади Лонгвила, засунув руки в карманы полушубка, смотрела, как танцуют под развеселую музыку горожане, и ждала своего спутника, который вот уже полчаса стоял у лавочки, где продавали вкусности. Издалека она наблюдала картину маслом: очаровательная стеснительная малышка, стоявшая в очереди перед герцогом, по всей видимости, никак не могла определиться с выбором, перебирая то одно, то другое. Герцог не выдержал, купил все, что продавалось в лавочке, и теперь стоял и раздавал детям бесплатные сладости. Наконец он избавился от всех леденцов и пряников, забрал свою покупку и направился к Рин.

Анхельм шел к ней через площадь. Рин смотрела и восторгалась красотой и легкомысленностью этого лопуха, который еще недавно был вдрызг больным: белый шарф болтался бесполезной тряпкой, ветер трепал полы расстегнутого серого пальто, во взъерошенных волосах застряли хлопья снега, щеки раскраснелись от мороза. Но на лице застыла довольная ухмылка, потому что в обеих руках он держал дымящиеся горшочки.

Он подошел к ней, сунул в подставленные ладошки горячий горшок и довольно заявил:

– Я готов спорить, такого ты никогда не пробовала. Это блюдо готовят только в Лонгвиле и только на праздник Середины зимы.

Рин недоверчиво посмотрела на темно-зеленую кашицу в горшочке, под которой виднелось что-то желтоватое. Вид у блюда был неаппетитный, но аромат – вкусный, сладковатый.

– Что это?

– Сначала съешь, потом объясню. И попробуй только сказать, что тебе не нравится! Я слишком долго стоял в очереди за ним!

Девушка взяла прикрепленную к горшочку деревянную лопатку и нерешительно замерла.

– Ну не стоя же! Давай мы присядем вон на ту лавочку, и я тебя научу есть это.

Они расположились на лавочке под мохнатыми заснеженными елками. Анхельм взял ее горшок, зачерпнул лопаткой немного зеленой кашицы и сказал:

– Осторожно, оно горячее.

Рин послушно раскрыла рот.

Странное блюдо оказалось кисло-сладким, вяжущим, немного пахло лимонами и еще каким-то сладким фруктом. Анхельм был прав: такого она никогда не пробовала.

– А теперь сразу же вторую часть.

И Анхельм черпнул ложкой желтоватой массы. В первый момент ничего особого Рин не почувствовала. А затем… нежнейшая тающая сладость персика в меду, аромат свежескошенной травы, какой-то странный, до боли знакомый вкус, словно бы ягодный, но в то же время не похожий ни на что… И все это смешалось с кисло-сладким лимонным вкусом.

– Судя по выражению твоего лица, – засмеялся Анхельм, – тебе понравилось.

– Что это такое? – потрясенно спросила Рин, отбирая у него горшочек и приступая к поглощению ценного продукта.