Хроники Меридия

Пролог - Коварство внутри коварства

 Рассвет пришёл со звоном колоколов. Солнечные лучи осеребрили росистую траву, озолотили доспехи королевской дружины. Заиграли бликами по отполированному металлу рыцарей. Тревожное "донг-донг-донг" разносилось по полю и холму, на котором строились войска. Неутихающий с ночной поры ветер трепал вымпелы и знамёна Цинады.

  В низовье, подпираемая с одной стороны лесом, с другого бока омываемая рекой, раскинулась деревушка. Несколько бревенчатых хижин прятались в зелени, над их крышами высился потемневший от времени медный купол церкви. Хлипкий частокол мог годиться разве что для защиты от ветра. Ворота были сломаны, разбиты. У них валялось несколько трупов. Скорее всего, крестьян. Дать достойный отпор гхаргам деревня не могла.

  Один из домов горел. Бушующее пламя собиралось перекинуться на остальные лачуги.

  Король сощурился, осматривая вражеское войско. Конь с трудом нёс его меж выстроившихся цинадцев по размытой дождём просёлочной тропе, исполосованной колёсами телег. За ним поторапливалась свита: знаменосцы, советники, писари и телохранители - Немые Стражи. Тропа огибала отряды и убегала вниз с холма, пересекала зелёный луг и расширялась у въезда в деревню.

  Чёрный дым от горящего дома тянулся вдоль кромки леса, сливаясь с утренним туманом. Тот стелился по окрестным полям, заволакивая обзор. Только кроны редких деревьев торчали из белой пелены, словно скрюченные пальцы мертвецов.

  - Гхаргам неведома мелодия колоколов, - заметил Костинг, поравнявшись по правую сторону с королём. - Видать, жители в церкви ещё живы.

  - Почему грязнокровки не сожгли её вместе с деревней? - нахмурился король Бенедор. Резкие черты лица, глубоко утопающие под косматыми бровями глаза, густая пепельная борода на сильно выступающем подбородке, пара едва заметных шрамов на щеках... Без сияющей короны и украшенных драгоценными камнями доспехов сложно было бы догадаться о высоком статусе этого человека. - Не похоже на гхаргов.

  Но это были они. Десятки воинов в чёрных доспехах неорганизованно толпились возле деревни. Что-то покрикивали, лязгали щитами и оружием. Их войско сильно уступало в численности королевской армии. У них даже не было конницы. Но грязнокровки почему-то не спешили отступать в лес. Они также не торопились занять деревню, что дало бы им дополнительные шансы. Наоборот, некоторые гхарги покидали селение, пополняя шумную толпу.

  - Собираются биться, - хрюкнул от смеха Костинг. У него было такое же немолодое лицо, чуть более плотное, чем у Бенедора, но с ухоженной чёрной бородкой. Заметный длинный рубец протянулся через правую щёку. Телохранитель будто всё время улыбался, такое слепилось за годы жизни лицо: глаза вечно сощурены, на висках - веер морщин, уголки кривых губ смотрят вверх. - Безумцы. Никакой тактики.

  - Увидим, - сказал король, махнув рукой слугам. Свита остановилась. Проворный паренёк подбежал с тумбой и поставил её рядом с конём, чтобы правителю было легче спускаться. Костинг спрыгнул самостоятельно и ругнулся из-за утонувших в грязи сапог. Затем сконфуженно уставился на даму, нависшую над ним.

  - Миледи, - Костинг подал руку, чуть склонив голову. Он помог Эльвене выбраться из седла, хотя это не входило в его обязанности.

  Если вы знаете Бенедора Несокрушимого, то вы знаете и Костинга Костолома. Правителя Цинады всегда сопровождал его лучший друг, который мог помочь и советом, и мечом. Вместе они прошли немало битв, многое повидали ещё до того, как один из них сверг неугодного властителя Цинады, занял его трон и нацепил корону. И никто не сказал бы, что Костинг - слуга Его Величества. Слугам нельзя пить из одной чаши с королём, они не могут ему прекословить, хлопнуть его по плечу или высмеять в лицо. Костинг мог.

  Годы Грязных Войн остались в далёком прошлом. Поэтому воин давно облачился в позолоченный доспех, взял щит и меч, украшенные драгоценными камнями, за которые сначала было стыдно. Но потом свыкся, роскошная жизнь стала второй кожей, дворянский этикет и утончённые манеры практически вытеснили жажду битвы и крутой нрав. Но сердце часто тянуло в драку, желая былого адреналина. Впрочем, Костинг знал, что Бенедор - такой же недобитый сорняк старых войн.

  - Благодарю, - улыбнулась Эльвена, подобрав платье, чтобы не испачкать. Она знала Костинга, понимала его статус. А тот понимал её. Эльвена Незабудка - женщина в возрасте, но всё ещё красивая, утончённая, гордая, влиятельная - она являлась старшей любовницей короля. И Костинг знал, что если бы в Цинаде запрещалось многожёнство, как в некоторых мирах, то Бенедор выбрал бы Эльвену своей единственной. Она была бы хорошей женой. Немногие провели с королём так много лет, как Незабудка, начиная ещё со дня коронации. Со дня захвата власти.

  И родила ему сына, пускай, и не самого старшего. Но сейчас принцы и Цинада были далеко, не время их вспоминать.

  Правильные черты чуть бледного лица, загадочные глаза лазурного цвета, иногда нежные, а иногда острые слова, мягкий голос.... Эльвена Незабудка владела магией очарования. У Бенедора не было шансов. Но оставалось непонятным - то ли её навыки были не очень сильны, то ли ей хватало ума не злоупотреблять ими: "королевой" Цинады мало кто восхищался. Многие, как и раньше, видели в ней только хитрую матёрую куртизанку, достигшую самой последней ступени карьерной лестницы.

  - Поле боя - не лучшее место для столь почтенной дамы, - усмехнулся Костинг, ведя Эльвену под руку за королём. - Или вы решили примкнуть к Сёстрам Ночи?

  - Поле боя - это ваши пиры с Беном. Вот где война! - Она демонстративно закатила глаза. - А здесь хоть можно подышать свежим воздухом. Полюбоваться хоть каким-то видом, а не вашими пьяными рожами. Послушать пение птиц... Ты слышишь, там, в лесу? Всяко лучше ваших застольных песен!