Хроники Палладиума: «пространственный Биом в ином мире»

Глава - 43 (Ты любишь мою дочь?). [3000 слов]

Подав знак рукой, парень дал понять, что обнаружил девушку. И та, не скрываясь более начала идти в их сторону.

Во взгляде Рена мелькнули искорки райзера, он пристально осмотрел тело графа, прежде, ем убедиться, что тот не сможет навредить Кирин.

Девушка смело шла в сторону Рена и графа Хардрейна, но стоило ей приблизиться на довольно близкое расстояние, как она стала менее смелой и переминаясь с ноги на ногу, не знала с какой стороны подойти к собственному отцу.

Рену эта ситуация показалась слегка забавной и немного милой. Обойдя её сзади, он мягко подтолкнул её ладонью. Девушка, не оглядываясь, сделала шаг вперёд, у неё было ощущение, что этот маленький жест поддержки сделал её значительно смелее, и дал ей силы стоять наравне со своим отцом.

Более она не смотрела в землю, словно нашкодивший ребёнок, и наконец, без опасений могла взглянуть в глубокие глаза своего отца. Казалось, что он значительно постарел с того момента, как они виделись с ним в последний раз.

«Она изменилась внешне, но это всё ещё моя дочь».

В этот момент его глаза были необычайно добрыми, такими, которые Кирин видела лишь в глубоком детстве. Граф Хардрейн в нерешительности поднял свою руку, чтобы прикоснуться к милому личику свое дочери, погладить локоны её волос…

«Выросла такой красавицей. Хотя, мне и неловко, что к этому «преображению» приложил руку тот паренёк, её изначальные внешние данные всё ещё хорошо видны, вся в маму».

… Но щиплющее чувство в носу, и словно взорвавшийся фейерверк, чувство вины, заставило его отбросить свою руку. Однако он не сумел её полностью отдёрнуть. Прежде чем ладонь вернулась в исходное положение, граф почувствовал лёгкое прикосновение к его руке.

На скорости, не видимой глазу обычного человека, ладони девушки схватили руку своего отца и с силой прижали её к собственному лицу. В этот момент, все те чувства обиды, горечи и печали, которые она чувствовала несколько последних лет, наконец вырвались наружу с громким всхлипом.

Понимая, что сейчас чувствует его дочь, граф крепко обнял её, уткнув её голову в свою грудь. Девушку совсем не смущало то, что её отца сейчас вряд ли можно было назвать чистым. На самом деле его одежда пропахла от пота и прилипшей к одежде пыли. И это совсем не странно, учитывая какие разборки они с Реном тут устроили.

Постояв так немного, сначала без движения, а потом переминаясь с ноги на ногу, отец и девушка наконец вновь сумели посмотреть друг другу в глаза. В их слезящихся и таких родных глазах читалось столько эмоций, которые они хотели донести друг другу, но в данный момент, словно не решаясь нарушить эту благословенную тишину, они тихо молчали.

На самом деле всё было понятно и без слов. Это было тихое семейное чувство, когда не нужно было ничего говорить. Они говорили всё своими сердцами, что бешено стуча, выдавали их боль, горечь и тёплые семейные чувства.

Но словно насмешка судьбы, не позволившей этому моменту продлиться ещё хоть миг, тело Хардрейна было проткнуто со спины. Из его живота выглядывала тёмная, словно сама ночь, когтистая ладонь с шестью пальцами на ней.

Кровь хлынула изо рта Хардрейна, попав на лицо девушке. Её неверяще шокированный взгляд чуть не стоил ей обморока, а в следующее мгновенье она, не выдержав подступившей ко рту горечи и обиды, закричала:

- Отец!!

Она не могла поверить, что её такое долгожданное счастье, может быть разрушено в один миг. Злость и негодование вскипело в её животе, сжав кулак до хруста, она направила пламя в чёрную тень, в которой едва угадывались человеческие черты.

Обойдя раненного старика, пламя устремилось к тени. Та пыталась сбежать, однако её ладонь была плотно зафиксирована покрасневшим от злости графом. Даже несмотря на физическую слабость, он нашел в себе силы сделать нечто подобное.

На лице тени мелькнуло удивлённое выражение, прежде чем она ни секунды не раздумывая, второй конечностью отсекла себе руку по локоть. В последние мгновенья она сумела ускользнуть от наступающего на пятки пламени, однако к ней уже летел кулак молодого мастера Кронер.

Сверкая нефритовым пламенем, он вызвал настоящий ужас и панику на едва просматривающемся лице тени.

- Сука, не уйдёшь! – то, что на отца Кирин напали, в то время как Рен присматривал за ситуацией, слегка задело его гордость. К тому же, ему стоило стольких усилий наладить отношения между отцом и дочерью, и всё это было разрушено одним взмахом когтистой лапы. Как же он мог не злиться в текущей ситуации?

Хорошо поставленный удар врезался в лицо тени. На мгновенье Рен почувствовал физический контакт, однако ощущение практически сразу же исчезло. И кулак молодого мастера начал проваливаться в черный океан тени.

Его засасывало!

Однако это ощущение не продлилось долго. Плотное нефритовое пламя охватило тень и воспрепятствовало её поползновениям в сторону Рена. На самом деле она даже пыталась бежать, но было уже слишком поздно.

Тень не могла говорить, однако несколько слов всё же слетели с её губ. Используя райзер, Рен сумел прочитать по губам. И то что он понял, заставило его ужаснуться.

«Он не жилец. Демоны не прощают предательств и обид!». – развернувшись, Рен на максимальной скорости приблизился к истекающему кровью графу. Он лежал на земле. Кирин подложила руку под его голову, давая его побледневшему лицу, тёплое и приятное ощущение.

- Это была моя ошибка. Я недоглядел. – Рен принял это на свой счёт. Несмотря на свои скудные знания в медицине, даже он смог понять, в каком положении оказался граф.

«Он не протянет долго. Да он и сам это понимает…».

- Ты здесь не причём. – шумно выдохнув, заговорил граф.

- На самом деле я уже более пяти лет ощущал некое присутствие внутри своего сознания, словно мне что-то нашептывало. Поначалу я принял всё это на свой счёт, однако мои опасения всё же подтвердились. Ко мне в тело подселили демоническую тень. Подумать т…только меня всё это время контролировали словно марионетку… - горькая улыбка появилась на лице графа.